Видишь мир так, как недоступно другим.
С твоим умом можно делать все, что угодно, только выбирай.
Психология - возможность понимать людей.
С аутизмом. Возможность увидеть так, как видят они.
Новая дверь, с огромным миром. Привнести эффективные вещи.
Дизайн индивидуальности. Движение в пульсе, в ритме.
В сонастроенном внутреннем ритме - когда не мешают внешние шумы.
Я помню звуки разных мест и много голосов, а я так с картинками.
Материнские объятия в машине, иначе бы побила кого-нибудь, или вращалась. В объятиях тяжело, а так чувство нажатия. Замкнутое пространство, в котором возможно расслабиться, без внешнего воздействия.
Звук коров, мычание - должна быть причина, они пытаются что-то сказать.
Им нравится ходить кругами, это их успокаивает, как любая самостимуляция.
Аутизм помогает понять животное ввиде жертвы.
Получают увечья - убытки.
Хорошо для скота, хорошо и для бизнеса.
Тема - состояние тревоги у скота.
О мычании, о намордниках, они ужасно спроектированы.
Никогда не научусь разговаривать глазами.
Вы пишите толковые вещи - статьи.
С учётом того, как скотина видит, думает и ведёт себя.
Мы выращиваем их для себя, почему бы не уважать.
Природа жестока, но человеку не обязательно быть жестоким.
Я помню каждое слово, во взаимодействии с другим.
На бойне умирают с болью и страхом, картизол зашкаливает.
Знаю, какой ад творится и хочу это исправить.
Дверь открылась, а я придержала.
Как сделать производство более эффективным и гуманным.
Я знаю, что моя система работает, потому что могу видеть так, как видит скот.
Не хочу состыковывать вещи, в тех вещах, где они не состыковываются.
Аутизм помогает видеть, как на яву. Весь этот опыт, внутри себя.
Вы видите чертеж, а я иду по готовому сооружению, прогоняла его уже много раз в уме.
Они заслуживают нашего уважения.
Драгоценность жизни. Она была спокойна.
Не хочу, чтобы мои мысли умерли вместе со мной,
Хочу что-то сделать в этом мире.
Ты можешь почувствовать происходящее,
Понять то, чего я пыталась добиться.
Многого не понимаю, но хочу, чтобы моя жизнь имела смысл.
Самостимуляция успокаивает нервную систему, сжатие себя, кручение.
Чувствуя объятия, становлюсь более общительной.
Аутисты очень чувствительны к звукам и цветам,
Избыток импульсов вызывает боль.
Когда говорит сразу много людей - можем запаниковать.
Я всегда буду аутистом.
Родители заставили пойти в школу,
Вдалбливали - это сработало.
Я не хуже, чем остальные, просто вижу подробности, к которым другие слепы.
Мама приложила усилия, чтобы стала самостоятельной, открыла двери в новый мир.
Антрополог на Марсе.
Когда ей было три года, ее уши были под стать «приемникам, включенным на полную громкость», а все ее чувства лишены управления, и лишь тонкое обоняние доставляло ей настоящее удовольствие. По признанию Темпл, она была крайне импульсивным ребенком и нередко впадала в беспричинную ярость. Обычные нормы и правила поведения были не для нее.
Когда Темпл было три года, ее отдали в детский сад для умственно отсталых детей, где с ней стали заниматься развитием речи. Обучение пошло впрок, и она начала говорить. Хотя Темпл и оставалась аутичным ребенком, обретение связной речи и способности с ее помощью поддерживать отношения с другими людьми помогло ей выбраться из хаоса ощущений. Ее сенсорная система с интенсивными колебаниями чувствительности стала понемногу стабилизироваться. К шести годам Темпл стала хорошо говорить и тем самым перешла рубикон, отделяющий таких, как она, высокофункциональных людей от низкофункциональных, не способных освоить связную речь. После того как Темпл освоила разговор, триада ее дефектов – социальных, коммуникативных и образных – стала постепенно сдавать позиции. Теперь Темпл общалась с учителями, способными оценить ее индивидуальность и интеллект и противостоять ее патологии: появившемуся граду вопросов, странной сосредоточенности на одном определенном занятии и необоснованной раздражительности. Принесло пользу и привлечение ее к посильному труду: рисованию, лепке, изготовлению различных поделок. В восемь лет Темпл освоила навыки, без труда приобретаемые детьми, едва научившимися ходить и которыми не в силах овладеть низкофункциональные дети.
Так и не осилив метафор, намеков и аллегорий в речи людей, Темпл, занимаясь наукой, неожиданно для себя открыла другой язык – язык научно-технический, который оказался яснее и понятнее разговорного, ибо лишен всяких иносказаний. Приобщившись к этому языку, Темпл решила, что будет и дальше заниматься научной деятельностью.
Тягостные поиски смысла жизни канули в прошлое. Я стала спокойнее, рассудительнее и больше не корплю над чем-то одним-единственным. Но антидепрессант подавляет мое усердие, правда, не связанное с работой: за последние четыре года я мало чем пополнила свой дневник. Зато теперь почти не нервничаю, что благоприятно сказывается на бизнесе и на общении с деловыми партнерами и просто с окружающими людьми. Поправилось и здоровье: я забыла об извечном колите. Но если бы я начала принимать антидепрессант в молодости, лет двадцать назад, я бы не добилась успехов в жизни, ибо нервное возбуждение и болезненная целенаправленность в течение долгого времени служили превосходной движущей силой, пока не отразились негативно на психике.
Позже Темпл мне сообщила: «Имея дело с приматами, я понимаю их умственно, а общаясь с сельскохозяйственными животными, я понимаю их с помощью своих чувств».
Постоянно общаясь с сельскохозяйственными животными, она испытывала к ним нежность и сострадание – чувства, похожие на любовь. Сочувствуя им, когда они испытывали мучение или были чем-то возбуждены, она могла утихомирить любое животное.
Темпл пишет о том, что даже ребенком успешно справлялась с тестами, представлявшими собой зрительные иллюзии или двусмысленные фигуры, а вот задачи, носившие абстрактный характер, ставили ее неизменно в тупик, что, замечу, типично для аутистов. Вызывало у нее трудности запоминание текста, и чтобы выучить наизусть, к примеру, стихотворение, ей приходилось «превращать» слова в образы. Аналогичный прием помогал ей и при сложных математических задачах
У Темпл был абсолютный слух (что не редкость среди аутистов), не жаловалась она и на музыкальную память. Но музыка не задевала ее за живое, вызывая лишь сухие ассоциации.
Однако дело было в другом – в недостаточной динамике ее эмоций и чувств. Темпл могла стать свидетельницей примечательного события, после чего описать его с исключительной точностью, однако в подобном случае лишь педантично обрисовывала его, не проявляя эмоций.
«Во мне недоразвиты эмоциональные цепи», – заметила Темпл. По этой причине, считала она, у нее отсутствовала потребность подавлять неприятные воспоминания и гнетущие мысли. «В моей памяти не существует закрытых файлов, – убежденно сказала Темпл. – В них отсутствует надобность, потому что я ничего не утаиваю, у меня нет никаких секретов. Я допускаю, что у обычных неаутичных людей есть что скрывать от других. Когда наступает необходимость, ваше миндалевидное тело блокирует файлы гиппокампа. У меня такого не происходит».
Темпл также мне сообщила, что внимание у нее какое-то «вязкое», вроде бы очень цепкое, но лишенное гибкости и подвижности, что она объяснила дефектом своего мозжечка, который был меньше нормы (это показала магнитно-резонансная томография). По суждению Темпл, этот дефект влияет на возникновение аутизма, хотя мнения ученых по этому поводу разделились.
В то же время Темпл склонялась к мысли, что ее мозг представляет собой модульную структуру и имеет множество различных форм интеллекта, потенциально независимых друг от друга. При этом она ссылалась на книгу Ховарда Гарднера «Границы разума», в которой он пишет о множестве отдельных и отделимых способностях человека – зрительных, музыкальных, логических и т. д., – характеризуя эти способности как независимые и автономные с присущими им возможностями действовать в своей когнитивной сфере и отмечая, что такого рода способности могут быть сильно развиты у аутичных людей, в то время как способность понять склад чужого и даже своего собственного ума у аутистов развита крайне слабо.
В конце концов Темпл сочла, что наиболее близко к объяснению сущности аутизма подошел Гарднер с его теорией о множестве интеллектов, а также Хобсон и те ученые, которые пришли к заключению, что аутизм обусловлен патологической устойчивостью к аффектам и неспособностью к эмпатии. Признавала Темпл и когнитивную психологию, изучив труды Уты Фрит и других теоретиков этого направления в психологии.
Сама Темпл склонялась к мысли о недоразвитости у аутичных людей «эмоциональных цепей», которые, как она представляла, служат для соединения филогенетически старых эмоциональных частей головного мозга – миндалевидного тела и лимбической системы – со сравнительно недавно развитой частью – с предлобной корой головного мозга. Она полагала, что эти цепи помогают развитию «высшей» формы сознания и позволяют познать себя, свой собственный склад ума, равно как и склад ума других индивидов, т. е. обрести те способности, которых лишены аутисты.
Одну из своих недавних лекций по аутизму Темпл закончила следующими словами: «Если бы я могла щелкнуть пальцами и тем самым освободиться от аутизма, я бы не стала этого делать, ибо аутизм – часть моей личности». Темпл верит, что аутизм имеет своеобычную ценность, свои преимущества. В одной из статей, опубликованных в 1990 году, она написала:
Взрослые аутисты и их родители осыпают аутизм ругательствами, недоумевая, зачем сотворены (Богом или природой) такие психические расстройства, как аутизм, шизофрения и маниакально-депрессивный психоз. Однако, если из организма удалить гены, вызывающие эти расстройства, последствия могут оказаться непредсказуемыми. Возможно, что люди с проявлением этих заболеваний более созидательны и даже более одарены… Если удалить эти гены, то, вероятно, пострадает все человечество.
Спустя некоторое время Темпл высказала похожую мысль: «Когда вы смотрите на цветы или на журчащий ручей, я вижу, что это доставляет вам удовольствие, но меня эти красоты не трогают». Я вспомнил, как накануне, в субботу вечером, когда любовался заходом солнца, опускавшегося за близлежащие горы, Темпл заметила: «Вы любуетесь ярким зрелищем. Я знаю, что оно привлекательно, но оно не задевает меня за живое». Она добавила, что ее отец столь же равнодушен к красотам природы.
. «Когда я смотрю на звезды, – сказала она тогда, – то знаю, что должна испытывать благоговение передними, но ничем подобным не проникаюсь. Правда, звезды наводят на размышления о вселенной. Я не раз размышляла о Большом взрыве, благодаря которому, как утверждают некоторые ученые, образовалась наша вселенная». «А вы ощущаете ее необъятность?» – спросил я. «Ее необъятность я понимаю рассудком, – ответила Темпл, а затем, помедлив, продолжила: – А какое место занимают в ней люди? Является ли смерть концом нашего бытия? Вероятно, во вселенной существуют высшие силы, которые распоряжаются нашими судьбами». Такие высокие мысли не характерны для аутичного человека. Тогда, я помню, задумался: были ли мысли Темпл лишь результатом работы разума или она все-таки вкладывала в них хоть какие-то чувства?
Неожиданно Темпл всхлипнула. «Я не хочу, чтобы мои мысли умерли вместе со мной, – сказала она сквозь слезы. – Меня не интересуют ни деньги, ни положение в обществе, но я хочу оставить свой след на земле и знать, что жизнь прожита не напрасно».