Читал Цветаеву
Повсюду смерть и крылья
В 17, в 22,
Она уж с ней заигрывала
И слову отдала все два крыла,
Сорокоуст пожизненный.
Конечно я не прав,
Её строка касалась,
Где я себя узнал,
И сорок строк её,
И сорок звонов
С московских колоколен,
Легли на невские снега,
Кому-то век не долог.