Разгоралось небо на рассвете дня.
Пыльная дорога, снег, как кот наплакал.
Тонкая коленная стрела
В сердце острием вошла при полумраке.
Тихо загрустили очи в тишине.
Боли разлилось, нет конца и края.
Слово потешалось в раненной душе,
А потом потоком побежала - стаей.
Ахиллесовой пятой была тогда глава.
И казалось, вовсе, глядеть – не наглядеться.
И бежать хотелось, словно бы чума,
У окна зима с желанием согреться.
Без царя же в голове – тяжесть на душе:
Белая горячка, белены объелся.
Дело же свистело в отпущенной стреле,
Вечер потому закатом разболелся.
Ведь в сердцах не стоит слово говорить.
В облаках летать: подступили годы.
Что уже и стыдно кого-то полюбить.
Словно в воду, да не зная брода.
Ворошить же прошлое, бередить печаль.
И любовь – восьмое чудо света.
В мире восхищаются, как закалялась сталь.
Людям ведь нужна звонкая монета.
Вытащить стрелу, да надломить древко.
Острие осталось во втором дыханье.
Разгоралось небо, а будет ли легко?
Найти своим поступкам достойно оправдание.
Слово б отыскать, веское к речам.
Гордиев же узел не давал покоя…
Снега видимо – невидимо будет по ночам.
Что дорогу не увидеть из –под лихого слоя.