Посвящается моему отцу, Устименко Александру Петровичу - капитану спасательного судна порта Усть-Камчатск, который очень любил этот край.
Я родилась в безумстве разных танцев,
Куинджи будто ярким цветом написал,
Всю красоту Камчатки и особым глянцем
Контраст в светящейся манере передал.
Отец придумал сказку для сравнения:
"Господь в творении однажды пошутил,
Великой Матушке Земле для развлечения
Волшебное дитя природы подарил."
Как дельфинёнок весело резвился,
Заигравшись, потерялся средь морей,
Но пуповиной к параллелям прикрепился,
Стал удивлять, манить загадкою своей".
Восходов блеск особенно таинственный,
Живёт в глубинах океана кузня колдовства,
Из красок варит поутру наряд единственный,
Заря принцессой выплывает, а под ней вода.
Жемчужною сиренью светит переливчато,
То разноцветным турмалином для мечты.
Сияющим цитрином обнимает упоительно,
То перламутром розовым японской органзы.
Здесь кит гигантский в пене чистой
Поёт как у Папетти ультра саксофон.
Бушует океан, ревёт волною буйной,
То ласково звучит прибоя камертон.
Здесь реки вьются красные от рыбы,
Пронзает взор орлиный на ветру,
Глазастый котик из морской пучины,
Играючи хватает осьминогов на плаву.
В Пятнистом городе ленивые тюлени
Порядок почитают сонный, вековой,
А сивуч королевский самый жирный
Клыками - саблями хранит покой.
И вихри, закружившись танцем в снопы,
Плетут из облаков невиданный узор,
Как-будто шляпы, не выходя из моды,
Слоёным тестом сели на вершины гор.
Здесь сопка Ключевская спит царевной.
Ты слышишь, осторожно, только не буди,
А то взорвётся в злобе магмой пенной,
Засыплет пеплом, только ноги уноси.
Молочный водопад, что "Косы Вероники",
Бурлит потоком шумным, брызги унося,
И отражаясь в радуге как в чудо-лике,
Блистает ярко красками при свете дня.
Вершины острые как «Зубы тёщины»
Впиваются в небесное индиго высоко.
И сны о Беринге здесь стали вечными,
Легендами летая по вершинам далеко.
А камни расцветают пряным многоцветьем,
Долина гейзеров парит от кипятка.
И дивным флёром рдеет рододендрон
На фоне шапок, где рисуют облака.
Здесь бурые медведи бродят пО лесу,
Топча таёжные, брусничные ковры,
А снег засыплет так, ударив пО носу,
Чтоб только откопаться до весны.
Улегся снежный барс на сопку, обнимая,
Пурпурные закаты созерцает с высоты.
Поляны разнотравья ветерок ласкает,
Рассыпались агатами к подножию горы.
В кромешной темноте, горя жар-птицей,
Вулканы открывают огненную пасть,
Забрызжут лавой и грохочут колесницей,
Нагонят страху, набесившись всласть.
Земля живая здесь поёт и дышит,
Трясясь в безмерной гордости такой.
И сам Дроздов, снимая кепку, пишет:
"Что нет прекраснее земли иной!"
А знаменитый порт Авачинскую бухту
Три брата камнем охраняют от врагов,
Оберегая Петропавловск, будто юрту,
Хранят бессмертный подвиг казаков.
Слабак здесь не задержится надолго,
И только сильным покоряется наш край.
Погибших моряков, что очень больно,
Ты в белокаменном соборе поминай.
Они сражались с "дьявольским отродьем",
Кто в дикой пляске волны нагонял.
Но силой духа! Сжав межбровье,
На "битву" капитан команду подымал.
Вот так и мой отец с командой смелой,
Спасая в бездну шёл, наотмашь, на излом.
Героем не был он, считал работу скромной,
Предательство и ложь он чувствовал нутром.
То на собаках еду, то плыву на льдине,
К заветной цели в повторяющемся сне.
В волнах поймал отец, назвав Мариной,
Через грозу чтоб шла к своей мечте.
Чтобы поменьше восхищались заграницей,
Дивились красотой родной страны,
Историю Камчатки изучала по страницам,
Загадочно-прекрасной воспевала для любви.
За сказки не судите меня строго,
Я отражение лишь буйной той земли!