Город в камень одет и до самых небес
Затмевает собою пространство.
Помню, к серости камня питал интерес,
А теперь подавай мне другое убранство.
Эх, уйти бы в ту чащу лесную на век,
Что привиделась в детстве далеком.
Не бегу от людей, ведь я сам человек.
Просто серое видится оком
Много чаще, чем зелень на летних лесах,
И тоскливые плачутся души
Синеве, что укрыта средь туч в небесах:
'Мы по цвету скучаем!'
Послушай...
Как душа твоя рвется из города прочь.
Или, если она онемела,
Ей, конечно, цветами уже не помочь.
Слишком долго потворствуя делу,
Ты ее заморил в беспросветной тюрьме -
Это тоже бывает во благо...
Будет новое детство в злаченой кайме
И взрастится былая отвага,
Отсечет она серость от русских широт,
И пойдет, как назло, по тропинкам,
Родниковой найдет и набьет полный рот
Горстью дико растущей малинки...