Как Герасима не лачьте,
Русь полна таких терпил –
свою душу, как собачью
он в протоке утопил.
Без души, безмолвный голем,
как жить, нежить, на селе?
Визг Муму, тобой покойной,
не даёт покоя мне.
Божье творенье,
мумучью душу
в стихотворении
дай воскрешу!
И для этого вплету
Некрасова в Тургенева,
сменим трэш на милоту
от двух русских гениев:
Бечёвка хлипкая,
зубёшки острые –
теченье бликами,
снесло. И к острову
прибило псинку,
трясло от холода
как ту осинку.
Было от голода,
совсем загнулась –
но к светлому концу
все повернулось.
К Мазаю-дворнику
в челнок запрыгнула,
лизнула по лицу,
и лапкой дрыгнула.
И до сих пор живет
Муму с татарином,
Мазай Рефкатович
служит у барина.