В рассеянной утренней мгле
желтели огни полустанков
и остовы треснувших танков
ещё догнивали в земле.
Ещё похоронки несли
по семьям тоскливые вести,
а новые войны росли
в пробирках из алчи и мести.
Дымка неуверенный стебель
вдали возникал иногда,
ещё над руинами в небе
мерцала и гасла звезда.
Ещё беспризорный рассвет
был даже на свет непохожий,
и брёл одинокий прохожий,
наверное, всё же поэт.
Иначе откуда во мне
в душе или памяти где-то
живёт неприкаянность эта
с печальной цепочкой огней?
Иначе откуда, чуть свет
забрезжит в извилинах мира,
я слышу рифмованный бред
звезды одинокой и сирой?
В нём слышатся стоны руин
бомбёжек – ознобом по коже!
Ужели такой я один?
Не верю, но всё же, но всё же….
Наверное, долго живу
под этим изменчивым небом
и, словно во сне, наяву
всё вижу, что кануло в небыль.
Зачем на единой земле
живём, как живём, не иначе,
и утром в рассеянной мгле
печалится сердце и плачет?..