Память-грымза, нудно читая лекции,
преподаст урок не мытьём, так катаньем –
чертит планы, графики и проекции,
старые достраивает эпюры
. . .
были закадычными, да заклятыми
стали две студентки архитектурного.
Дуры-дурами.
Из конспекта – формул уже не выкинешь;
грызть гранит науки пришлось, которая
заставляла плавать и ехать крышами.
Вместе с “начерталкой” и сопроматом
жизнь учила с кафедры альма-матер:
в кабинетах – спорили, в коридорах –
крыли матами.
Закалялась сталь, что каркасом вложена,
нам в конструкции добавляя прочности.
Так вражда характер ковала, может быть,
и ваяла стойкость с размахом зодчего.
Карандаш остёр, будто нож заточенный
. . .
но досдать “хвосты” предстоит ещё,
с божьей помощью.