Тот стал лишь, значим в этом мире,
Кто жизнь прожил по ранжиру.
Горшки менял, как мерзкий раб,
У власти. Был духовно слаб.
И верным псом служил приказу,
Хозяев не стеснял ни разу.
Скулил, но воли не просил,
Себе подобных слуг плодил.
А время шло. Росли потомки.
И рядом, вороны – подонки,
Кружили, власть, стремясь отнять,
Все, как один, ему под стать
За преданность его ценили:
Звания, ордена дарили.
Вот, пресмыкаясь, он и выжил,
В хозяйской веренице дышел
А тот, вертя судьбой народов,
Руками грязными уродов,
Свой, иллюзорный мир хранил,
Да ссученных невежд кормил.
И на глазах же, как грибы,
За их бесплодные труды,
На святом месте прорастало,
Невежество: конца – начало.
Оно весь мир заполонило.
Всё изливаясь из горнила,
Накрыло разум у людей.
Из них и вырос асмодей.
Отныне он играет миром,
Зависнув надо всем - кумиром.
И шлёт вассалов на постой,
Взращённых на земле родной.
А те, уверовав, что в мире,
Есть лишь они и их сортиры,
Горшки под властью всё меняют,
Хвостами перед ней виляют.