Всё ветер и снег, и снег летит по спирали.
На фоне его мы - два золотых мулата.
Плантации белой хлопок мы собирали,
За тысячу лет до, за пять тысяч до когда-то.
И ветер нещадно бил хлопковые коробки,
А я его умоляла, не надо, их время спяще,
Их головы так белы, так бежевы подбородки,
Им долго ещё цвесть, они не хотят в ящик.
И вот уже не мулаты, бурятские мы олени,
Глаза наши голубы, как ягоды голубики,
Ты ягоды брал губами, в снег опустив колени,
Во рту просыпалось солнце, бросая на снег блики.
Потом на меня смотрел, а я на тебя смотрела,
И два голубых столпа, сплетаясь, творили небо.
И мимо нас пролетали ятаганы, киличи, стрелы,
А ты их ловил ртом, как будто кристаллы снега.
Когда наступил май, и вроде настало время
Наше, - на самом деле, обернулось для нас чужими
Телом, и волосами, злое, не наше, племя,
И только седые хлопья как раньше для нас кружили.
Их поджигали дети, июньские отголоски,
Для них этот мир вечен, и хоть не расти трава.
...И схлопнулся календарь, и стала Земля плоской,
Для нас миллионы лет, но месяца только два.