Как много накопилось в жизни хлама
И никому не нужного наследства...
На траверсе не видно Зурбагана,
Куда когда-то, я стремился с детства.
Не мАнят ни Сидней, ни Алабама,
Ни казино, ни женское кокетство.
Сквозь раму, что давно не мыла мама,
Мне скалит зубы Мира людоедство.
Уходят годы. Нет стихов и песен.
Спина согнулась, словно запятая.
Стал этот Мир совсем не интересен,
Когда я пропустил ворота Рая.
Наверно, сбой дала моя программа…
Итог: сижу один на куче хлама.