В пределах февральского срока,
Как с неба шальная деньга,
От запада и до востока
Упали на землю снега.
Накрыли пространства льняною,
Ещё без узоров, канвой…
И снова я маюсь с больною,
С пропащей своей головой.
То встану, то снова зеваю
В пуху деревенских перин.
То тёплой водой запиваю
Шипучий упса-аспирин.
Ругаю и лень, и усталость;
Уезд; сволочную мигрень;
Ни в чём не повинную старость…
А где-то полярный олень
В просторе морозу открытом,
На самом краю бытия,
Колотит по насту копытом
У нашего с вами жилья.
Где в связке с единой судьбою,
С зимой, совершенно иной,
Мы – вместе: я юный с тобою;
Ты юная рядом со мной!
В спокойствие ли, в передряге ль –
Счастливейшие! При луне
Олень наворачивал ягель;
Мы песни слагали весне
Под пологом сполохов света
С их мистикой в том далеке.
Камлали и жаждали лета…
…От тянущих болей в виске
Я снова в болезненной дрёме
И жду не дождусь полосы
Скупого рассвета. А в доме
Стучат неумолчно часы.