В его душе живёт страна
давно потерянного страха.
В той глубине живёт она,
сравнимой с глубиною аха.
Он не боится ничего,
родным никем не дорожит.
Живёт на Свете лишь для одного —
всё для того, чтоб только жить.
Но человек ли он на деле?
Иль в глубине закрытых чувств
мы все ему пренадоели
мельканьем наших злобных уст?