Сказочный лес: вековые деревья,
корни иль змеи ползут по земле,
жухлые листья, что нищих отрепья,
с веток свисают. Все стынет во мгле.
Там, в глубине, в сонном замке девица
спит, крепко спит – словно день, хороша!
Может быть, кто-то сквозь чащу пробиться
хочет? О ком-то страдает душа?
…Сказка, пришедшая к нам издалека,
из глубины улетевших веков.
Мы принимаем ее без упрека,
хоть и распалась на много ладов.
Вспомнила сказочку ту не случайно.
В наш электронно-компьютерный век
в дебрях квартир объявились нечаянно
скованно-сонных сто (нет?) человек.
Не на распахнутой царской постели
снами волшебными упоены
девы-красавицы. В кресле… У цели,
у монитора, где копятся сны.
Принцу-герою труднее, чем в сказке,
к деве пробраться: за вора сочтут.
- А ведь душа-то горит, просит ласки.
Может, балконный мне выбрать маршрут?
Жалко принцессу, царевну-девчонку!
Как не поймет: жизнь прекраснее снов.
В дебрях нет неба, нет радуги звонкой,
взгляда с любовью… И прочих даров.
Мир тот пролить бы бушующим ливнем,
высветить солнцем весенним, шальным,
так чтобы садом, сказочно-дивным,
он обернулся. И дева за ним!
Дождь! Наконец-то! Веселым горошком
с громом ворчливым он правит свой бал.
Ждал я: раскроются настежь окошки,
сманит девчонку весны карнавал.
Как же, и форточки все затворила,
шторы задернула нежной рукой.
Нет злых колдуний. Какая же сила
тянет их в сети, в новый покой?