***
Какой-то доктор, явно не злодей,
чтоб избежать всех прочих толкований,
узрел неоперабельность людей
в одном из ненормальных состояний, –
и то заболеванье было рак.
И пара слов связались в этом смысле.
И был тот доктор вовсе не дурак,
но широко как врач не мог помыслить.
А, между тем, здоровый человек
теряет шанс быть полностью излечен –
живёт ли он в Нью-Йорке иль в Москве, –
но если он природой покалечен,
а социум его направит пыл
на разрушенье, то в его идеях
мы захлебнёмся, кем бы он ни был,
из христиан он иль из иудеев.
Так, поражённый подлостью, едва ль
когда-нибудь предстанет милым душкой.
А, отравившись ложью, как ни жаль,
устойчив станет к правде простодушной.
Жестокость заражает навсегда
питающего интерес к закланью.
И чёрствостью предолгие года
страдает, кто устойчив к состраданью.
Диагноз прозвучит как приговор,
хотя не всяк поверит, кто услышит:
ворующий останется как «вор»
и не дождётся излеченья свыше.
Неоперабельного не спасут врачи –
мы с вами – в состоянии экстаза
от факта, что бессмысленно лечить
в пути распространенья метастазов.
Лишь только сам он мог себе помочь,
один приняв вердикт судьбы покорно,
и, согласуя меж «хотеть» и «мочь»,
всё изменить, родившийся повторно.
3.02.2018