***
Было дело так, ребята, что могучие дубы
Далеко в горах Карпатах пострадали от пальбы.
И велел полковник бравый всем воителям-стрелкам
Их рубить для переправы поредевшего полка.
Ох, взялися за работу – заиграли топоры.
Это вам не делать доты, не в грязи окопы рыть.
Тут явились к нам русины, старики и молодежь,
Девки дюже так красивы, краше вряд ли ты найдешь.
Преподносят нам по-русски закарпатский хлеб да соль.
И протягивают руки, где ладонь – одна мозоль.
Ох, и крепок же, однако, их русинский самогон!
Мы прогоним австрияков крепким русским сапогом!
Отступала рать России в неудачный тяжкий год.
Но потом повел Брусилов наше воинство вперед.
Вновь явились в то селенье. Оказалось, что оно
Пребывает в запустеньи, сожжено, разорено.
Вдоль дороги аккуратно встали виселицы в ряд,
Где русинские ребята и девчата тож висят.
Поклялись тут наши парни за казненных отомстить.
И поймали трех жандармов. Те взмолились отпустить.
Только мы клялись недаром – кровопивцев не простим!
Мы и русских-то жандармов уважением не чтим.
Палачей за шкирку взяли и казнить поволокли.
Крепки «галстуки» вязали Поликарп, Семен и Клим.
Палачи стенают, плачут… – Вань, иди, под зад им дашь!
Пусть их ноженьки попляшут венский вальс или чардаш.
А потом зарыли в землю тех ребят и тех девчат.
Шелестит над ними зелень, запустелый старый сад.