Из Петербурга к вам с апатией и безразличием,
Попивая дешевый кофе (почти столичный),
Пишу, закрыв сессию на "отлично"
(с какого рожна - не знаю, считайте, просто приспичило).
Из Петербурга с апатией и безразличием. К слову,
Вы знаете, почему здесь люди никогда не становятся снобами?
Не путайте Питер с какой-то Москвой: это у вас вечно красивые и образованные,
А у нас с такой погодой - живые, и то - здорово.
Бомонды к бомондам, бомжи к бомжам - все на своих местах.
В кресле депутатском сидит Милонов, студенты после марша миллионов сидят в "Крестах",
Город Авроры, сам революцией став,
Остальной стране - европейский пасынок и бастард.
А Европа - она такая, липнет к душе, как клей.
Между Московским проспектом и Варшавской улицей вопрос встает: что делать мне?
Ответ найден, а я потеряна, мой упустили след,
Забудьте про Настю. В этом городе мой папа Петр, а имя мне Алексей.
Помяните мои слова: ОНИ сами нам все оставят,
Надеяться на удачу и мечтать о чуде поздно: Чудновский в здании,
Да, вам не врут глаза,- это нечитающая, глупая молодежь, которая жизни еще не знает,
Переходит на красную линию - "Площадь Восстания".
Ты, город великих, построенный на крови,
Расскажи мне как любишь реформы и как к революциям нетерпим,
Да тут каждый второй твой сын - декабрист, остальных - в полки.
Отступать теперь поздно. С Б-гом. Каховский, пли!