Беспощадно бряцание стали,
безысходна печаль вековая!
Где-то кони заржали и пали,
седоков за собой увлекая!
И, впервые пробрав до озноба,
злая правда пророчит беду:
не победы взыскуя, а гроба,
я в последнюю битву иду!
Вся растоптана конским копытом
бесполезность борьбы и молитвы!
Не остаться свободными бриттам
после этой безжалостной битвы!
И страшнее чумы и холеры
предречённый итог роковой,
ни любви, ни надежды, ни веры
не оставивший мне за душой!
Обагрились предгория кровью,
и Пресветлой неведомо Деве:
если гибель зачата любовью,
что же ненависть носит во чреве?!
Обманули безбожно поверья
о спасительной силе любви,
ибо шлема разбитого перья
разметались в грязи на крови!
И в безумии бранной обедни
гниль иллюзий клинки разъедает.
Умирает надежда последней,
что с того?! Ведь она умирает!
Справедливость оставьте в покое!
Там, где боль прилипает к щитам,
и за доброе, и за дурное
воздается лишь гибелью нам!
Ненадежна прозренья минута,
словно скользкий настил эшафота.
Невозможно поверить кому-то,
невозможно поверить во что-то!
Замолчите, прелаты и барды!
И баллады солгут, и псалмы!
Для удачи мы – просто бастарды,
и для вечности – пасынки мы!
Откровения стали бесспорней
откровений пера и бумаги.
Пусть питает отчаянье корни
нашей доблести, нашей отваги!
Пусть случится все то, что случится!
В обреченности есть благодать!
Утомленный израненный рыцарь,
смертью смерть попытайся попрать!