Пролить бы слезу,ложью бы заболеть.
Высказаться, излиться...
Но мне ничего не дано успеть,
а лишь в нелюбимую влюбиться...
Дурман религий вошел в меня.
Иерусалим свой построил.
Измены жало в себе храня,
я волком загнанным вою.
Но обнимаю, целую, терплю.
И замолкаю под лаской.
И верой в любовь сердце снова гублю.
хоть черной испачкан краской.
Пролить бы слезу, отмыть этот след,
покаяться в совершенном,
где от иконы исходит свет.
Стою, как завороженный.
И снова любовью полна душа.
под взглядом всесильным гасну.
руками ее до испуга зажат
молюсь, но молитвы напрасны.
Уже ль над судьбою будет суд,
расплата за все близка?
Для сердца невыносимый труд,
когда нелюбимой рука
Сжимает сердце мое опять
своею лаской до боли.
А силы где на безумие взять?
В моей или в Божьей воле?