(Столетию создания Красной Армии цикл стихов-посвящений)
ПАМЯТИ УЧАСТНИКОВ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ
Солдатам
первой мировой войны, моим дедам:
Ивану Щекину
и погибшему на «империалистической»
Матвею Плотникову
ПОСВЯЩАЮ
Мужика выгоняла забота-нужда
Из лесов, из степей, из глубинной деревни.
Без хозяина сохла в конюшне узда,
Бесполезною кучей валялись те ремни,
Грустно висли в холодных и тёмных сенцах
Все в пыли, но певучие пылкие хромки…
Как не вспомнить сегодня о наших дедах,
Что ушли на войну, а пришли… похоронки.
Сколько их не вернулось на пашню, за плуг?
Они в списках остались под грифом «солдаты»…
От войны до войны скорбный траурный круг:
В сводках цифры-потери, дома – слёзы утраты.
ПОМИНАЯ УЧАСТНИКОВ «ФИНСКОЙ»
Рядовому солдату
советско-финляндской войны (1939 – 1940 гг.)
моему отцу Ивану Матвеевичу Плотникову
ПОСВЯЩАЮ
Мёрзли в окопах и мёрли от голода,
Падали замертво в снег и на лёд.
Где ты, Архангельск, далёкая Вологда? -
Пулею меченый мальчик умрёт…
Выжить не смог он в тот день окаянный,
В финских лесах потеряли его.
Словно и не был – « солдат оловянный», -
След заметен бесконечной пургой…
Вот и медаль за войну не отли;та,
Памяти ветер поник и затих.
Нет командира, и нет замполита.
Есть сыновья, чтобы помнить о них!
А БЫЛА ВОЙНА
(Из воспоминаний детства)
Всем фронтовикам-котлашанам
второй мировой войны
ПОСВЯЩАЮ
На тесном котласском базаре
Меха гоняет гармонист.
Душевно, в чувственном угаре,
Играет уличный артист.
Поёт. И нет тех слов плачевней,
Чем о войне нехитрый стих.
…Он вновь на полосе ничейной,
Где нет чужих и нет своих;
Где мины в поле под комками,
Неверный шаг – и смерть-подрыв.
А он «прошёл», сапёр, руками
И роту вывел на прорыв…
Звучит «Прощание славянки».
Седая прядь дрожит у лба,
Гармони вздрагивают планки,
Плывёт безглазая толпа.
Кренит тележку средь колдобин,
Сочится кровь из-под бинтов.
Солдат-калека неудобен
Для жизни меж весёлых слов.
Он среди всех – войной просеян,
Навек – «военный матерьял»,
Что удержал в руках «Расею»,
Вот только ноги потерял.
В ДЕВЯТЫЙ МАЯ ДЕНЬ
Ну почему нейтрально-белым
Пушится цвет у яблонь-пузырей?
Ну почему трава шажком несмелым
Затягивает раны пустырей?
И сердце: то взликует, то застонет,
Захватывая солнечный прокос.
У девочки на тоненьких ладонях
Воздушный шар, как слепок горьких слез.
УХОДЯТ В АРМИЮ СЫНЫ
Уходят в армию сыны,
Когда в России неспокойно,
И необъявленные войны
Своей жестокостью страшны.
Уходят в армию сыны,
Их мамы слёзы не скрывают,
И с губ решительно срывают:
«Ах, только б не было войны».
Да, если б не было войны,
И мы не знали бы дотоле,
Как дико зарастает поле,
И души гаснут без вины.
Уходят в армию сыны.
Тревожно ждём их возвращенья.
О, Боже, где твоё прощенье?
И для чего мы рождены?
***
Неукротимая Россия -
Загадка недоступная врагам:
И горевала, голосила
И звёздам поклонялась и крестам,
И даже ворогам не мстила…
Столь крепок дух её и сила!
***
Кому не нравится
Земля весенняя,
Земля-красавица
В час вознесения
Из тьмы заснеженной
Зимы с морозами;
Так пусть понежится
В тепле под грозами.
Вся перепахана,
Перегорожена,
Войной пропахшая
И миром сложена.
И коронована
Аэродромами,
В металл закована
Чернеет домнами...
Она, как мельница,
Всё мелет, трудится,
Земля-страдалица,
Моя кормилица.
ВЕРНУЛСЯ!
Вот он – стоит на домашнем пороге.
И верю – не верю: то явь, или сны?
Вчера его ноги топтали дороги
В кровавых ошмётках войны;
Вчера ещё камень холодный кавказский
От пуль укрывал, принимал на постой.
Вчера ещё горы таили опасность
В боях за Аргун и Шатой.
Ещё не избыты тоска и кручина,
Лязг гусениц, выстрелов гром…
И вот он – вернулся! – мальчишка-мужчина
В родительский старенький дом.
Вернулся. Встречайте! И счастье,
Собою весь мир заглушив,
Слезой потекло, как причастье,
В Крещенье спасенной души.
***
Орудия войны сданы в металлолом,
А память – стонет, стонет, стонет…
Нет, не смахнуть небрежно рукавом
Слезу, застывшую в бетоне.
***
Была война, и гибли люди,
Ту боль и время не остудит.
ЦАРЬ-ПУШКА
Любуйтесь восходом, любуйтесь закатом
Пока тишина и покой…
Пока эта пушка стоит экспонатом
И можно потрогать рукой.
На фотографии И.М.Плотников перед отправкой на Финскую войну, Великий Устюг, сентябрь 1939 года.