Я пил кумыс.
Постанывала вечность
под скатами лихих автомашин.
Глядело солнце. Долго. По-овечьи.
Я пил кумыс.
Я душу орошал
отравой Приаральских Маюнкумов.
Мудрец, кряхтя, склонялся на кошму.
Его жена, владетельная ханша,
отравой льнула к сердцу моему.
Я пил сурьму пустынного загара
и плыл в вине весенних кобылиц.
Звезда над нами голая дрожала.
В России милой дрогнул первый лист.
1974 г.