Тихолетье в моём лихолесье,
пауки разбрелись по углам.
Нужно спать, но небесная мгла
опорочена белой взвесью,
белым шумом белых ворон,
колыбельной на парселтанге,
старым именем на изнанке
позабытых с детства дворов,
не запятнанных следом мест.
Вязнут ноги в январской вате,
и не выведет на фарватер
ни нательный, ни Южный крест.
Нет на карте моей земли.
Лихолесье сыграло в прятки.
Шелест слова в сухом остатке
и зима на тысячу лиг.