Срываются пальцы с натянутых струн,
Баритоном охрипшим – по сердцу, по нервам!
Стекает свеча на латунный канун,
Сверх меры безвременно голос твой прерван!
Зачем? По-простому пусть мне объяснят!
Но только в ответ пожимают плечами,
Не в восемьдесят, даже не в шестьдесят –
Зачем в сорок два тебя не было с нами?!
Пустыми словами торгующих марш
С экранов волной, прерываясь рекламой,
А ты ненавидел притворство и фальшь,
И пусть горлом кровь – песнь за песней упрямо!
С прищуром твой взгляд, всё такой же живой,
Куда-то пронзительно, в душу, быть может,
Вонзается вглубь арбалетной стрелой,
Взрезает клинком, что достали из ножен!
Семь струн, надрываясь и рвясь иногда,
И голос охрипший, хоть весь оцифрован –
Я слушаю вновь, чувствуя сквозь года,
Как с лёгкой улыбкой ты рвёшь их оковы!