А однажды, в особо ознобную ночь,
в голове замкнёт цепь, и не станет спасения.
Ей покажется вдруг, что шатаются стены, –
или просто сознание искажено…
А в душе продолжается та же борьба…
Придёт в голову мысль и ударит в набат:
в мире не отыскать на него походящих…
Но она для него, как и прежде, не значит
жизнь и мир*, и надежды с ним связывать глупо.
Только дум не покинет он ни на минуту:
этот фильм без конца их прощанием начат….
Только пусть с ним всегда пребывает удача,
пусть счастливая эра скорее наступит,
пусть во всём он сумеет достичь самой сути,
не отложит успеха триумф в долгий ящик…
А он тоже не спит (пусть светает давно),
с упоением увязнув в родной своей смуте.
Где-то в сердце рождается города утро…
На мгновение покажется, что за стеной,
как и прежде, – она, но нельзя жить обманом.
Если где-то она в мире есть, – его раной…
Стало трудно дышать, он тонул… Но где дно?..
И сдавило грудную дней тяжестью клетку,
била крупная дрожь поразительно метко,
и он сжался в тугой, как пружина, комок,
и в атаку пошла снова паника – он же
лишь стонал, хотя даже стонать не мог больше,
сделать вдох или выдох он долго не мог…
‘’Дай хоть раз мне спокойно дожить до рассвета.
Всё равно мне тебя уже больше не встретить –
может, только в немом чёрно-белом кино...
Ты всё чаще молчишь, мне – томиться в раздумьях:
что с тобою теперь?.. Для меня ты – колдунья:
свои взгляды, слова мне вонзала, как нож…
Всё равно не вернёшься ты и не узнаешь,
как меня кислорода лишаешь ночами,
как бросаешь одним лишь отсутствием в дрожь;
всё равно не почувствуешь и не увидишь,
как мучительно я разрубаю все нити,
чтоб сильней ещё верить, что ты меня ждёшь…‘’
19 января 2018, ночь
*В двух значениях