Включаясь в божье естество,
Ты каждый раз в конце тоннеля
Встречаешь блики из того,
Что здесь годами тихо тлело,
Читаешь молча письмена,
Горящие сквозною раной,
Или, с невнятною тоской,
Очерчиваешь взглядом рамы
Необъяснимые, и те,
Которым тщетны оправдания,
Внесенные тобой везде,
Где ты бывал.
В каких признаниях,
В каких отвергнутых делах
Ты находил им применение,
Отвергнув мысли о смирении?