По рёбрам жёсткости шагает балерина,
сопротивляясь обязательству пуант
для красоты искать вверху первопричину
и заносить обрывы сердца в прейскурант
от безысходности, восторгом прикрывая
пустую волю хореографа, без слов
себя рисуя на линолеуме рая,
чаруя холодом сюжетных языков
до забывания. Остывшая способность
идти по счастью превратилась в плагиат
бездушных фабул, неприемлемо-удобных
в прыжках по драме романтизма. Наугад
приподнят в небо подбородок, вдруг пробьётся
слепое имя через балки, па-де-де
сбивает ноги в помещении без солнца,
в шагах по краешку не загнутых гвоздей.