Би-жутерия свободы 37

      
  Нью-Йорк сентябрь 2006 – апрель 2014
  (Марко-бесие плутовского абсурда 1900 стр.)

Глава#1 Часть 37
 
Как ни странно, к моему вящему удивлению вызывающее послание вызвало на мой взгляд должную реакцию со стороны ведущего, в руках которого сосредотачивались все дрозды тоталитарного плавления. Он благосклонно принял во внимание все мои заковыристые замечания, в том числе о Гермесе и герметизме, как о залоге половой совместимости, когда я подваливал к партнёршам в подвальном помещении моего вклада.
Вечернее шоу «Стадо бананов на баскетбольной площадке в сумерках» выровнялось, приобрело новое дыхание через телефонную трубочку, и я почувствовал себя пекарем, на досуге мучившем собак и женившимся на мучном изделии. Я торжествовал, наконец-то я встретил умного, прозорливого человека, любящего галстуки за их развязность, человека, для которого искусство оказалось превыше финансовых интересов и личных выпадов в школе фехтования, где праздник ознаменовали и офладжили.
Но самым приятным в этой истории оказалось то, что в ответном письме ко мне он разразился небывалым для ординарного человека откровением, которое отбросило все мои сомнения в его благородстве на задний план и вызвало прилив любви и признательности, граничащий с поклонением. С того памятного момента я окончательно поверил в его непоколебимое величие свадебного поэта, в подпитом состоянии царапающегося ногами в дверь (он слыл настоящим другом – крепко дружил с водкой). 

Кто я такой? Скажу тем, кто не знает
                отца-вещателя заблудших душ, –
в фанданго лохам забивает сваи
                меркуриевский Фреди-Скарамуш.

Ко мне привыкнуть сложно,  можно быстро.
Но вот вчера аж голосом вспотел,
когда сказал, что с дочерью министра
                по крайней мере связи не имел.

Ну согласитесь, кто не без изъяна?
И я тщеславен  в каталоге рож.
                Не верите?
                В семью Бабаджаняна
                был запросто через сыночка вхож.

Ждёт за углом меня телекарьера.
                А что такого – лучше крокодил?
Слуга покорный ваш в доме Флиера
досуг с полгода в ванной проводил.

Кто выдержит мой взгляд пристально-колкий?
Не испытав его, словить нельзя,
как на медведя вышел с гладкостволкой –
тот запросил пощады, лебезя.

Не приведи Господь такого вам бы,
есть в жизни справедливость всё-таки,
не зря поют мне в джинглах дифирамбы
карьеры моей архизнатоки.

Прописанный в среде миллионеров
в четверг с ворами пульку распишу.
Я луч свободы в вашей жизни серой,
понятно  это даже и ежу.

Настанет время, проскрипят скрижали
(родные тоже не дадут соврать) –
без скорлупы мне яйца мешали
                в «Жизели» принца с треском станцевать.

Ну, а теперь поговорим о близком,
о том счастливом, лучезарном дне,
когда увенчат скромным обелиском
рассерженную память обо мне.

Во всей этой необычайной истории с отравленной червоточинкой сексуального чревоугодника сказывалась моя самопроверка на изнашиваемость, описанная в рассказах, похожих на школьные изложения. Успокаивало одно – не я один такой интриган, преследующий неопределённую цель плутовки-жизни, поспешно сбегающий в сказочное небытие по перекидному мосту юлианского календаря. И стоило ли жаловаться, что на всех женщин не хватает воображения, некоторые не укладывались... в мозгу из-за того, что не замечали шевеления мозгами, другое дело – уши.
Итак, бегло ознакомившись под склеротический вальс «Вечерний стон» с отрывком из сумасбродной новеллы «Похождения несовершеннолетнего мартовского крота в чёрном Дет Ройте», вы могли убедиться, что рядовому читателю на откидных сиденьях я предпочитаю  из ряда вон выходящего. Оттого и придерживаюсь аксиомы – не выходить одному победителем без увесистых телохранителей с подчищенной ржавчиной в спортивных мозгах.
А теперь не постесняйтесь скрестить Ильфа с Петровым, Набокова с Булгаковым, Диккенса с Джеромом, Рабле с Честертоном, присыпьте их всех афористичным Конфуцием, добавьте скоротечного Чехонте, и вы получите цветущий бульвар имени Эндлина.
Там вы ближе познакомитесь с выдающимися бюстами отсатиризировавших своё гениев, не наводивших на читателей прошлого, да и на современных тоже, мушку тоски оглавлениями для бесчувственных циников, не знакомых с комплексом болевого эффекта, как в той толстовской передаче о графе Ростове на «Да-ну!» радио.
Недурно бы прошвырнуться по этому бульвару в поисках не опробованной девчонки-узкоколейки, и желательно в непотребном виде в сопровождении трио баянистов-виртуозов «Меховщики».
Они добились значительных успехов в растягивании мехов ценных пород – один из них хромал по Высшей математике, другой был абсолютно глух к командам учителя по военной подготовке, а третий с преждевременно уставшим голосом слеп в прикладной к вискам астрономии, иначе он никогда бы не позволил себе выучить скабрёзную песенку.

Жизнь бурлит как коза-егоза.
За окном распустилась акация.
Вперив взгляд монитору в глаза,
я выискиваю информацию.

Я липучкой к экрану прилип,
упиваясь картиною скотства,
удивил дармовой порноклип
«Без отрыва от производства».

Там собачка с котом making LOVE,
негр «своим» чешет мочку вдоль уха,
оператор, «болт» в куклу вогнав,
деньги делает на порнухе.

Венедоктор-ловкач Айболит
процветает на абракадабре.
И за всем этим бизнес СТОИТ
с баснословной рекламой Виагре.

(см. продолжение "Би-жутерия свободы" #38)