(поэма)
1
Девятнадцатого января
я проснулся часов в шесть.
Из небесного инвентаря
ко мне опустилась весть,
о том, что небо в голубых небесах,
рассчитывает на меня,
а я, живущий, на какой лях,
небо обременя,
поднялся девятнадцатого января
ровно в шесть часов,
перешагнул у календаря
тысячи лет - тысячи слов.
Было, наверно, часов семь.
Солнце било в стекло,
без каких нибудь каверзных схем,
шло из неба тепло.
Оно разливалось по комнате вширь,
захватывало меня,
установился мой каверзный мир,
в мире грядущего дня.
Я ощущал себя как весть
из небесных высот.
Мне-бы, надо-бы, пересесть,
чтоб полететь в полет.
Но какое-то колдовство
удерживало на земле.
Чье это, и зачем волшебство
в этом сверканьи - в стекле?
День накалялся. Восемь часов.
День, наконец-то, встал.
Дни мои - тысячи островков,
откуда я вырастал.
2
Стихи мои - мое спасенье -
что было-бы, нибудь стихов?
Я-б умер бы в одно мгновенье,
со мною тыща островков.
И не было-б меня на свете,
была-бы проза на века,
а в прозе-бы грозовый ветер
все погубил наверняка.
Нет, братцы, это нам не надо.
Стихи мои - мое-же чадо,
идите в этот скорбный мир
без экивоков, проволочек,
без заключающих их точек,
без опозданий пассажир.
3
Все в мире движется любовью,
она подходит к изголовью
твоей постели и - конец -
летит ко мне ее гонец.
Ну что тут скажешь? Воля к жизни
томит меня. Любовь - зависни
над бренной головой моей,
меня, возьмись, преодолей,
но только лишь со мной не кисни.
4
Гуляю по небу. Крошу облака.
Походка моя несравненно легка.
Я сам удивляюсь. Ну, как же?
Скажите вы мне? По набрягшим,
над миром огромным, по облакам,
по всем невесомым, по белым клубам,
что снизу покажутся серым.
Что жизнь? Я стою перед дверью.
5
Толкаю - и сразу курочит меня
огромное варево мира -
и я изменяюсь - меня, изменя,
уходит в пространство квартира.
Я с нею по миру сейчас прокачусь,
пока это утро земное
меня поднимает - о, я расплачусь
в суровое время дневное.
6
Россия правлена злодейством.
Она громадная страна,
но только низменным лакейством
она громоздка - и страшна.
Россией правят только монстры
с палаческой ухмылкой на лице.
Не суйся! Или, братец, можно
поставить крест на этом вот на слепце.
Кто виноват? Народ. Он глуп, и жалок.
Он горд процессом «выдвигать».
Он без каких-нибудь шпаргалок
пошлет подальше - в вашу мать!
История народ замучит,
так что не радостно ему.
Она-же губит - дурней учит.
Зачем? Ну, ровно, ни к чему.
Я вижу будущее. Нету
в отечестве других основ,
чтобы призвать всю мразь к ответу
из тихих, наших, городов.
19 - 21 янв 2018