Память сердца, душу не зноби,
Не тревожь, израненная, разум!
Воротился в город на Оби
Перелётным птахом – синеглазый.
Мимо безмятежная Судьба
Пробежать могла…
Да вот - морока:
Строгим троеперстием – у лба,
Взглядом испытующим – с порога.
Ты ли?
Удивительны дела,
Господи, твои…
Как может статься?!
Чуть не прошептала: «Не ждала…»
Нет! Ждала…
Не чаяла дождаться…
И бежит улыбка по краям
Губ твоих – взволнованных и нежных…
Радость потаенная моя!
Ласковый герой мечтаний грешных!
Пой же, коль опять Судьба свела!
Пой же так, чтоб шел мороз по коже,
Чтоб душа черешней расцвела,
Чтоб шептали губы: «Мой хороший…»
Мой хороший! Лучше не сыскать!
Рвется вновь израненное сердце
Нежным взором – душу напитать,
Доброй энергетикой – согреться.
…От гармони воздух загустел,
Заблестел от радостного мленья,
Словно ризы светлые надел
Славный день иного откровенья.
Как же по тебе не тосковать,
Лель мой, синеглазый недотрога?
Как тебя с порога отпускать
В новую мятежную дорогу?
Столь сиюминутна красота
Среди буден суетно-дремотных!
Ах, зачем ты, дальняя верста,
Манишь наших птахов перелётных?…