Ты говоришь, что я, как Никонов, читаю.
Пишу я только вот, увы, совсем не так.
Другая жизнь. Во многом более пустая.
Но я не жалуюсь. Уныние – пустяк.
Прости, что редко так тебе пишу. Весёлым
Дал волю ужасам, несбыточным мечтам.
Любовь и ненависть, блэк-метал с рок-н-роллом –
Не в повседневности, так пусть хотя бы там,
В небрежных строчках, в невостребованном мире
Иллюзий сумеречных. Пусть хотя бы там
Герой лирический мой прошагает шире.
Проникновенным пусть поверит он словам.
Пусть будет рыцарем он (даже если автор,
Увы, не более чем клоун озорной).
Пусть стать сумеет он ещё сильнее завтра.
Пусть дорожит он и любовью, и войной.
А я признаюсь (что поделать!): мама, руки
Мои больные опускаются порой.
Но ничего, ведь это чтоб не сдаться скуке.
Сияет вечным возвращением настрой.
Я непутёвый – и сквозь пальцы утекают
Надежды, время, люди, шансы и мечты.
Но я ценю, что было и что есть. Такая
Черта. И счастлив, мама, я, что рядом ты!
Ты говоришь, что, я как Никонов, читаю.
Я, кстати, вспомнил его строки невзначай.
Любовь в них детская, по-доброму простая.
Я повторяю: мама, не переживай.