Ветер июню ослабил поводья.
Он и присел на ступенях крыльца
И на невидимой дому свободе
Выветрил грустные тени с лица.
Здесь, не в рубашке, рождённый ребёнок
Криком своим озадачил семью,
Сопротивлялся он, – вместо пелёнок
Дайте небесную долю мою!
Мироточили сосновые стены,
Капли живицы мерцали на них.
Солнечный зайчик светился нетленно,
И почему-то ребёнок притих.
Не разделённая гласная доля
Пела ли во поле или в лесу,
Без притязания дома дотоле,
Вновь заплетала сомнений косу.