Из костяного панциря
Он выползет едва ли,
И без конца куря,
Он прячется в подвале.
А к вечеру с орбит
Срываются планеты,
Когда шкафом скрепит
И достает газеты
Вчерашнего столетия,
Забытых новостей.
Он проклял долголетие
И стал еще мрачней:
События все в памяти,
Не удивляют вести.
Стоит стакан на скатерти,
В него налито двести.
Глотает без закуски,
Все шарит по страницам
По желтизне и краске,
По строчкам и по лицам.
Вот так проводит ночи,
Похмелье – на обед.
Он, просто, странный очень
Из прошлого сосед.