«На западных рубежах России располагалась крепость Ивангород. Форпост данный был построен на землях, которые были ранее выкуплены у рыцарского ордена. Русские вели героическую борьбу с немецко-шведскими захватчиками, отражая их набеги из, стоящей по соседству, крепости Нарва».
Из истории Государства Российского.
1.
Покрыты снегами нагие утёсы,
Обледенели крутые откосы.
Закатное зимнее солнце сурово
И мчится стремительно речка Нарова.
Здесь гордый сын Швеции, немец угрюмый
Стремились набить корабельные трюмы.
Здесь русские стойко встречали врага,
Здесь шаг будет мерить Петрова нога.
Немецкие рыцари Нарвой владели,
На земли заречные жадно глядели.
На том берегу Ивангород стоял.
Надёжно границы Руси охранял.
Те земли Россией откуплены были
И золота много за них отвалили.
За ту часть земли уплатить говорилось,
Что мизерно в шкуру быка поместилась.
Составлен навеки о том договор,
Кто слово нарушит – захватчик и вор!
Тевтонов подводит скупая натура:
В полоски разрезана русскими шкура.
И шкурой участок такой отхватили,
Что крепость на нём заложить порешили.
Ошиблись тевтоны: мошной не затрусишь.
Он локоть – то, вот, но его не укусишь.
Купцы новгородские всех обхитрили,
России важнейшие земли купили.
Так и стоят, ощетинив бойницы,
Две крепости – верные стражи границы.
Теперь стало жить крестоносцам непросто
Всегда на виду у России форпоста.
Вот так и стоят на виду друг у друга…
Ивангород с Нарвой заснежила вьюга.
Стоят и на тёмных морщинах стены
Следы оставляют драконы войны.
Здесь стрелы от стен и до стен долетают,
А пушки тяжёлые ядра бросают.
И те долетают, калеча, взрываясь,
В щерблённые глыбы твердынь зарываясь.
2.
Наровская крепость…Отвесные скалы,
Могучие стены и цепи в подвалах.
Там рыцарей мощный стоял гарнизон:
Сакс и ливонец, швед и тевтон.
Стремились вернуть свои вотчины вспять,
До крепости русской рукою подать.
И часто бывало в набегах разбойных
Основу готовили будущим войнам.
В округе крестьяне от гнёта стонали
И потом и кровью оброки сдавали.
А рыцари в неге и сытости жили,
В охотку и вина из Франции пили.
Их радовал часто изысканный пир
Или герольд вызывал на турнир.
Военной нужды черновая работа
Крестьян выжимала до смертного пота.
Так ратную рыцарства силу хранили,
Всю тяжесть на плечи народа взвалили.
Колышутся тени в багряном тумане,
Дымятся кострищи во вражеском стане.
Охотники к штурму готовятся дружно,
Военные песни горланят натужно:
«Готовь алебарды и стрелы готовь
Испить не водицу, а русскую кровь.
Булатный кинжала клинок наточи,
Пускай поработают наши мечи!»
Над Нарвою высится башня большая
Двускатною крышею снег отражая.
В ней светится ночью, мерцает окно,
Заснуть до зари позабыло оно.
За мокрым стеклом чьи-то мечутся тени
И Карл, свейский рыцарь стоит на коленях.
Красавицу Эльзу он молит с угрозой,
Любовь изливает стихами и прозой.
Но гордая немка упрямо молчит
И спрятал все чувства презрения щит.
Не может добиться рыцарь ни слова,
Лишь слышно, как гложет утёсы Нарова.
Он встал, повернулся, весь чёрный от злобы…
Скорее отсюда его унесло бы.
Как крышка захлопнулась тяжкая дверь.
Он будет и мстить, и шпионить теперь.
3.
А у подножия башни, сгинаясь,
Под ветром три вербы стоят, обнимаясь.
Посечены, сломаны ветви войной.
Под ними скрывается ход потайной.
Тот ход под рекою проходит, ныряет,
Враждебных два берега соединяет.
Кто сделал тот ход – не услышишь ответа,
Лишь Эльза откуда-то знала об этом.
Она одевается. В тёмной накидке
Спешит лабиринтами гулкими, зыбкими.
Где тени беззвучно скользят по углам
И крысы шуршат по холодным полам.
Заставив покинуть очаг и тепло,
Как ветром красавицу в ночь понесло.
К трём вербам она в снегопад подбегает
И без раздумий в пещеру ныряет.
4.
Согнанный в крепость, забитый народ,
Трезвея, задумавшись, песню поёт:
«Положим живот свой на поле на бранное,
Но ради чего же мы терпим страдания?
Хозяин жесток наш и шлёт убивать
Таких же крестьян и ему наплевать,
Что мы погибаем, что поле не сжато!
Давайте, воюйте и грабьте, ребята!
Зачем же их грабить? Они, как и мы
Страдают от этой кровавой войны,
Так злость прорывается, гнев вызревает,
Которые несправедливость срывают.
Народ невозможно в узде удержать.
Тиранам от страха трястись и дрожать.
Но те, кто высасывал кровь у живущих,
Не могут осмысливать воплей зовущих.
И жать продолжают, давить продолжают,
А жалобы мимо ушей пропускают.
5.
Волнуется, льётся потоком Нарова,
Холодным, бурлящим металлом суровым.
Сквозь скалы свой путь, как мечом прорубает,
И камни и брёвна, как мусор глотает.
А за колючим, бурливым потоком –
Иван-город, крепость в молчанье глубоком.
К боям приготовились русские вои
И в лагере крепости спит всё живое.
Лишь стража шагает по мёрзлым стенам
И вторят хрустящие льдинки ногам.
Да изредка взвоет собака тоскливо,
Да лошадь затрусит продрогшая гривой.
Задумался воин в кольчуге, шеломе,
Нахмуривши брови в орлином изломе.
Красивый и юный, могучий и статный,
Прозорливый взгляд и характер булатный.
О чём ты задумался, глядя в туман?
Открой свою тайну, откройся Иван!
Вспомнилось ясно, не будто во сне –
Девушка-фея на белом коне.
Тогда было лето. Она проскакала
По берегу речки, рукой помахала.
Водицей наровской поила коня,
Он ржал, изукрашенной сбруей звеня.
И сердцу в груди стало вдруг так тревожно.
«Она – чужестранка? Да разве возможно,
Чтоб племя иное такую родило?»
Так сердце, волнуясь, Ивану твердило.
Могучий поток он тогда переплыл
И с девушкой долго сидел, говорил.
Она хоть не русская, речь понимает,
Язык и обычаи перенимает.
Как в пропасть порхнули счастливые дни
И в лете чудесном остались они.
И не было больше от Эльзы сигналов,
Исчезла, как будто вовек не бывала.
Что с ней приключилось? Куда же пропала?
Какая опасность её поджидала?
Не стался ли делу печальный исход?
Ведь горе с бедой стерегут у ворот.
6.
И вновь брошен взгляд на лежащий пустырь.
На страже надёжно стоит богатырь.
Там в лагере спят, отдыхая, друзья,
Вповалку дружина и там же князья.
Служивые родом из Твери и Пскова,
Коломны, Торжка, из Москвы и Ростова.
Могучий, надёжный, кряжистый народ.
За Родину в огнь или в водоворот.
Они пред захватчиком встали барьером
Защитники Родины, крова и веры.
Один из них, нам уж знакомый Иван.
Сейчас охраняет он воинский стан.
Морозные струи коснулись лица.
Откуда ты родом? «Кто? Я? Из Ельца.
Мой город родимый на страже всегда,
Откуда бы не подступала беда.
Преградой он был и для полчищ татарских,
Убежищем был и для мыслей бунтарских.
Весь чёрный стоял от пожарищ и ран,
Но так и не смог его взять Тамерлан.
Над городом светятся церквей главы…
Елец наш по возрасту сверстник Москвы.
Далёко мой город. Но Родину-мать
Священною клятвой клянусь защищать».
7.
Постой! Посмотри! Там что-то случилось!
Две тени из мрака двора появились.
Одна посветлее, другая в темени
За первою движется чуть в отдалении.
Крадётся, как тать, как за мышкою кошка,
Как хищник крадётся легко и сторожко.
За девушкой вслед кто-то тайно проник,
На шаг не отстанет враждебный двойник.
Не хрустнут под подлой ногою снега,
Но вдруг проявилась личина врага.
Не кошка, не хищник – потомственный ярл,
Шпионит за Эльзою подленько Карл.
Приводит к позору ревнивая месть.
Как с нею ужиться понятию «Честь»?
Что рыцарь задумал? С чем в крепость проник?
Внезапно Иван перед шведом возник.
Схватились две силушки в тесных объятьях,
Как будто встречаются родные братья.
Так может ли сталь не сломить железину?
Иван обхватил вражью плотную спину.
Его от земли оторвал, приподнял
И крепко к родимой притиснул, прижал.
Не сдюжил шпион против силы Ивана,
Прибегнуть решился к оружью обмана.
Из ножен с усилием вынул кинжал…
И смертью, и кровью клинок заблистал.
Предательской дланью направлен металл
И витязь пал наземь, предатель сбежал.
Как много отважных бойцов погибало
Предательски колотых жалом кинжала.
Как много надежд и желаний, и счастья
Во прах рассыпались, взрывалось на части.
Нежданно-негаданно жизнь обрывалась,
Зелёным ростком на корню загиналась.
К подземному ходу несётся шпион,
От страха глаза чуть не выскочат вон.
На русской земле всё помеха ему:
Он влип, словно муха, в кромешную тьму.
Все камни руками стены крепостной
Ощупал, не зная, где ход потайной.
Искал, как слепец, обозлясь, чуть не плача,
Но, вот, наконец, подвернулась удача.
Рука провалилась внезапно во тьму,
Судьба улыбнулась, казалось, ему.
По скользким холодным как угри камням
Бежал. Эхо вторило гулко шагам.
А мысли скользили, как будто бы змеи:
«Стену крепостную взорвать я сумею!
Сюда в этот ход надо порох достать
И перед штурмом стену подорвать!»
8.
Очнулся Иван от руки косновенья
И Эльзу узнал. Преклонивши колени
Над ним хлопотала, бинтуючи рану.
И больно и сладко вдруг стало Ивану.
Поднялась тревога – все ищут шпиона.
Исчез, словно тень, словно волк из загона.
Нигде не осталось его и следа.
Волнуется глухо в Нарове вода…
И вот уж на приступ идут тамплиеры
Во имя своей католической веры.
К подножию форта в доспехах бегут,
Но русские цепко момент стерегут.
Приставлены лестницы к стенам неровно,
Гудят об ворота осадные брёвна.
А сверху и стрелы и ядра летят,
Обрушив на рыцарей форменный ад.
Расплавленной лавою льётся смола…
Так русская крепость удар приняла.
Не выдержав каменно-огненный шквал,
От стен неприступных захватчик бежал.
Враждебные волны, отхлынув устало,
Ушли, обтекая могучие скалы.
Вот двинулась снова в металле громада,
Им город обещано грабить в награду.
Но насмерть стояли на стенах бойцы,
Их братья и сёстры, седые отцы.
Все наверх явились, чтоб штурм отразить
И каждый стремится врага поразить.
В ход пущены крючья, дубины, ножи…
Рука арбалетчика стынь, не дрожи!
Будь верен и точен ответный удар.
Живот не щадят свой ни молод, ни стар.
Змея ядовитое жало своё
Сломала. Слеталось на пир вороньё.
9.
В бочонках в подземном ходу сложен порох –
На славу старался предательски ворог.
И ждёт он, волнуясь, ко взрыву сигнал,
И шнур зажигательный к сердцу прижал…
А Эльзу, как-будто бы, кто-то толкнул,
Она подбегает к раскрыту окну
И вспомнив шпиона, побег через ход,
Угрозы, Ивана, бежит из ворот.
А Карл в это время пропитанный шнур
Поджёг, как задумал, и мрачен и хмур.
Никто не рванулся огонь погасить
И надобно ноги скорей уносить.
Чу! Слышно, как близятся чьи-то шаги,
Уж рядом совсем и не крикнешь: «Беги!»
Конечно, не призраки стонущих рек,
А дева вбежала, простой человек.
То Эльза. Тут швед её руку хватает
И тащит насильно, назад не пускает.
Тогда его ноги, как плющ охватив,
Падает Эльза…Раскатистый взрыв!
Борьба в подземелье недолго продлилась,
Но рыцарей свора опять откатилась.
10.
Предательским взрывом, что вдруг прозвучал –
Обломками стен раздавило подвал.
Погибли в развалинах Эльза, шпион.
Но псы не смогли захватить бастион.
Защитники крепости, честь не сложив,
Её отстояли… Кто мёртв, а кто жив!
Сраженье здесь шло не на жизнь, а на смерть…
С захватами снова врагу не посметь.
Смогла Русь родная врагов разогнать,
А том и стояла и будет стоять.
Мы, русичи, Родину любим свою,
Не дрогнем в последнем смертельном бою.
А если с мечом враг посмеет прийти.
Ему от булата и гибель найти.
Такую историю за словом слово
Поведала русская речка Нарова.