По улице теперь хожу не часто,
Все больше с ветерком – авто купил,
А раньше «на рогах», с башкой вихрастой
Я плелся к дому из последних сил.
Друзей я находил, как будьте нате,
Друзья все были тоже без авто,
Не мог я им сказать: «Не надо, хватит!»
И каждый раз заглатывал по сто.
По улице теперь хожу я редко,
Все больше за рулем, да с ветерком,
Спасла меня приятная брюнетка –
Влюбился я однажды вечерком.
Я бросил пить, есть двое ребятишек -
Брюнетка подарила став женой,
Я стал благоразумнее и тише,
Вожу в театр их каждый выходной.
Построил дом, в два этажа, кирпичный,
Готовлю сруб под баню – пять на три.
Все, в общем то, прекрасно в жизни личной,
Когда б ни обострившийся артрит.
И вот решил пройтись я по деревне,
Размять свои суставы, так сказать.
Прохладно. Осыпаются деревья -
Осенняя, цветная, благодать!
Чуть каплет дождь, вкрапляя оспу в лужи,
И разбивает глину и песок,
Октябрь листвой над головою кружит,
И, откружив, кидает в грязь дорог.
А по дороге женщина плетется,
Так это ж Нинка – перекошен рот,
В ее глазах похмелье тусклым солнцем
Вчерашнюю гулянку выдает…
Мы в детстве с ней к реке и в лес и в поле,
Ее любил за боевитый нрав.
А нынче причастилась к алкоголю,
Всю красоту своей души поправ.
Судьба ее побила, потаскала –
Муж пил и рано умер, нет детей.
Жаль мне ее, но их таких не мало,
В глухих селеньях русских волостей.
Да что в глухих!? И в городах найдутся,
Не выдержав убийственной тоски…
А вон идет, хромая, Ванька Куцый,
Глаза черны – с монетку угольки..
- Здоров, Иван, сто лет тебя не видел!
- Да столько ж не живут, помилуй Бог!
- Куды идешь?
- К соседке твоей, к Лиде,
Ей надо срочно починить сапог.
- Ну, в помощь Бог!
- И вам не захворати!
Хороший он мужик, но тоже пьет,
Все деньги на пшеничную потратит,
А после обувь чинит, обормот.
На инвалидность крепко ль погуляешь?
Он пимы шьет, да так, что не сносить!
Его в районе каждый первый знает,
И каждый третий норовит налить…
Какие люди?! Это ж друг мой Прошка!
Здоровый черт - видать издалека!
В плечах косая сажень, нос картошкой,
И две моих руки – его рука!
Он великан – в отца, а добрый - в маму,
Зазря не будет кулаки чесать,
Но если надо скажет правду прямо,
Так, как учили и отец и мать.
Да что же это? И его качает!
Давно не видел Прохора таким,
Стараясь не упасть, идет икая
- Откуда ты такой?
- Иду с реки.
- Что, у реки бьет ключ из самогона?
- Не знаю, близко я к воде не лез.
- С чего ты пьешь?
- А нет у нас закона,
Чтоб Прохор постоянно был бы трезв.
- Сегодня не суббота и не праздник,
Наверное, случилось что? Скажи!
- Жена меня тихоней вечно дразнит,
Мол всю ее, тюфяк, испортил жизнь.
- Да брось ка ты…
- А что, возьму и брошу…
- Я не о том…
- А я, мой друг, о том,
Пашу я круглый год, как в поле лошадь,
Подстегивает жизнь своим кнутом.
А что я заработал? Боль в суставах,
Да вечный визг – «я на Гоа хочу!»,
Конечно же, я понимаю Клаву,
Но что же мне, совсем упасть без чувств?
Вот как ты смог построить дом, Серега?
- То ипотека, Прохор, как ярмо…
- То и потеха, а моя дорога -
Днем к наковальне, вечером - гармонь.
И мне не надо большего, ты веришь?
- Для каждого - свое.
- И я о том.
Ну, ладно, будь здоров! Привет мой Вере!
я к дому, побеседуем потом.
Зашел я в магазин у сельсовета,
Купил у Митрофановны кефир.
Она мне:
- Деткам бы купил конфеты,
И вон сегодня завезли зефир.
- Ну что ж, давай, побалую детишек,
Как там Степаныч, трактор починил?
- Да кто ж его поймет, весь в дебрях книжек,
Чегойто лепит из последних сил.
Давление его опять тревожит,
Чай уж не молод, шестьдесят с лихвой,
Бери еще, Серег, куриных ножек,
И знаешь, есть еще щербет с халвой.
- Пожалуй, хватит сладостей, а куры
Свои, и ножки стало быть свои…
Дверь хлопнула, заходит весь понурый,
Семен Рябой и сходу говорит:
- Бог в помощь! Митрофановна, мне водки,
Привет, Сергунь, компанию составь.
- Да я ж не пью!
Он почесал бородку:
- Давно?
- Давно, Семен.
- Да ладно, не лукавь!
- Чего мне врать? И ты б не пил, угробит!
- Да я то крепкий, гну подковы в раз…
Вбегает в магазин Ерема в робе,
Без разговоров бьет Семену в глаз:
- Еще хоть раз попробуй липнуть к Таньке,
Скручу тебя тогда в бараний рог!
- Кишка тонка! Ты приезжай хоть в танке,
Броню пробью и выбью за порог.
За «непорочную», «застенчивую» леди,
С огнем в глазах, у каждого оскал,
Вцепились два разгневанных медведя,
Ревут, дерутся, кое-как разнял.
У Митрофановны истерика случилась:
- Вы что сдурели! Участковому звонить?
Беда, когда сойдутся два дебила!
На улицу давай, едрить-етить!
Ведь у обоих жены, а поди ж ты,
Бои ведут за молодую б…дь,
У каждого есть малые детишки,
А им бы только перед ней скакать.
- Не надо участкового, уходим,
Бутылку дай – мы оба за порог.
- Еще чего, в своем уме я вроде,
Идите с Богом, и не дай вам Бог!
Обиженно ушли, я тоже вышел.
Направился до собственных ворот.
Гуляет ветер северный по крышам.
Темнеет. Мне дорогу черный кот
Перебежал у церкви торопливо,
И юркнув в брешь забора, скрылся с глаз.
А дождь все так же шепчет сказки ивам,
Не зная, как не сказочно у нас.
Художник Виктор Тормосов