Я не поэт, да и никогда им не был.
Для этого я слишком толстокож.
Душой, не кожею слоновьей
с жиром как словно у моржа.
Да, метафоры конечно, ведь
толстым я и не был никогда.
Нет во мне романтика с мечтами,
все больше злющий, злющий волк.
От мамы с молоком впиталось то,
что в книгах я принять не смог.
Как я пишу тогда, да я откуда знаю,
возможно зверем чую за версту.
Как хорошо порой я замечаю, что
свет во мне, иначе такого на кручу.
Что не разгрести Богам веками,
нет не шучу я, нет я не шучу.
Все примечаю, подмечаю потом
все строчку превращу.
Я злыдня, сарказм мой в детях блещет,
да так что дочь обходят за версту.
Не тронь, словом как нагайкою отхлещет
останутся все рифмы на слуху.
Но как не быть мне тем, кем был рожден я,
как против мне себя идти?
Попробуй против горного потока на лодочке
веслом, раз, два, раз, два грести.
Зло во мне без края и нет терпения,
и очень долго я его ищу.
Моя волчица ходит одинокой и лишь по ней
одной грущу.
У волка нет и не было могилы, покой как нож не по нутру.
За ночь перегрызу в капкане лапу и вон на волю по утру.