Здесь не осталось близких, притворяюсь,
кивая в риторическом режиме
на смесь вопросов, словно крепостная,
без права на открытость, не родными,
двуликими в комедии учтивой,
игрой на музе светского таланта
не говорить о личном, бережливо
скрывать порывы и молчать о главном
всегда. Безукоризненно и чётко,
ушедшим достаётся деликатность
всего лишь, лицемерие щепоткой
на крохи правды, суеверно-краткой,
ужесточая сердце властью гнева,
не откликаясь в образе глухого,
чужого зверя в мире пятидневок
в преддверии немого выходного.
Не будет больше новогодних сказок,
иголки ели вязнут в паутине
корректных слов и толерантных красок.
Опять снежинки колются щетиной.