9. НИКОДИМ
(ВТОРАЯ СИЛА. Характеры героев. Расстрига, его речи)
«…его «приход», когда он храм оставил,
В числе своем, пожалуй, лишь прибавил,
Все тянутся к нему…не только люд
Пропащий, забулдыги и шалавы, –
Такие представительные павы,
Такие господа бывают тут,
Ты ахнешь!.. Я смекал вначале туго
Чего им от него и друг от друга
В глухих пенатах надобно? Потом
Дошло: все эти люди одиноки!..
Красив, богат, здоровы руки-ноги,
А завиляешь, заюлишь хвостом
Когда тебя отчаянье за глотку
Возьмёт – в родном дому!.. Похлещешь водку,
Потешишь плоть, и вот – предел, и вот –
Пустыня одиночества... ни дети,
Ни дом родной, ни блуд, ничто на свете
От пустоты мертвящей не спасёт.
Храм Божий? Но позволь, как там спасаться?
В канонах – тьма, в попах – ленца, прохладца,
Глухой и вечно пьяненький дьячок...
А душу-то влечёт не всепрощенье,
Но жаркое, но страстное общенье,
Да чтобы духовник не дурачок –
Такие вот запросики...
***
Вестимо,
Куда податься? А до Никодима!
Большой, скандальной славы человек,
Всех приютит, всех выслушает, слово
Понятное осыщет для любого:
Не изнывай, раб Божий, имярек,
Все взвешены, все вычислены в некой
Субстанции... а ты своё кумекай,
Свой путь тори в мирах. И не горюй.
Каким тебя создали мама с папой,
Таким и жми по жизни, и не лапай
Чужого – у себя не уворуй.
И прочее...
Всё ясно, по-простецки,
И, знаешь, расфуфыренные светски
Фазаны блекнут прямо на глазах:
Поглядь, а из барона-фанфарона
Иль барыни обычная ворона
Проклюнулась, нелепая... в слезах,
В истерике персты целуют, в чём-то
Невероятном каются... до чёрта
Я там перевидал подобных сцен,
Признаться, пообрыдли…»…………
…………………………………………….
……………………………………………….
… …………………………………………….
…и Никодим, польщённый откровенно,
Разлыбясь, начал:
– «Дело это, верно,
Старинное... не выдаю за факт,
Но смею полагать... – В Египте древнем
Не токмо, вишь, царям или царевнам
Положен был свой склеп иль саркофаг, –
Искусство бальзамированья было
На высоте! Их яма не манила,
Хранили мёртвых там в родных домах.
Для всех, чьи состоянья также круглы,
Их мумии, как золотые куклы,
Фамильным достояньем были, прах
Имел хожденье в качестве залога
У местных выжиг... много, братцы, много
Забавного творилось в те века...
Где нашего, однако, интереса
Предмет? А вот он самый – коль повеса,
В ломбард стащив старуху, старика,
Да и родную мать в заклад спроворя,
В срок не сумел их выкупить, и с горя
В разгул пустился пущий и раздрай,
Вот тут-то ростовщик и брал за горло:
– «Мол, вижу, бедолажка, что припёрло...
А ты, мол, мать родимую продай –
Совсем продай. Отличная работа!
Румянец как живой, и позолота
Почти не облупилась, я уж ей
Купца найду. В хорошие, мол, руки
Маманя попадёт!.. И плюнь. Со скуки
Не сохни. Вот талан – тоску залей...»
И шёл, и пил в каком-нибудь притоне...
А про него молва росла, долдоня:
«Такой, сякой!.. Такой и мать продаст!..»
Ну что, как толкованье? Не фривольно?..»
– «Ай чёрт! Ай молоток! – Вскричал довольно
Данила – спору нет, горазд, горазд...»
***
« …давненько ясно, что «Наш Дом» такое:
Кому-то в нём роскошные покои,
Кому-то поскромней, ну а кому
На кухоньке, под лесенкой местечко...
И это ничего ещё, коль печка
Ненастьями затеплена в дому,
А стужи да ненастья в мире грешном
Считай, что без конца... а всем-то где ж нам
У тёплого пригреться камелька?
Бездомные, голодные, нагие
Со злобой озирают дорогие
Лепнины, кружева особняка,
А там особняком жирует горстка
Господ, холопьев их... но вот загвоздка –
Что делать остальным? Взять топоры?
Дом подпалить, чтоб к небу пламя взвилось?
Испытано. Теплей не становилось.
Неравенством скрепляются миры...
Нет, брат, насильем мира не поправить,
Своя в нём иерархия... и славить
Нет сил, и нет резону разрушать.
Что остаётся? Хитростью да златом
Туда проникнуть, севши по палатам,
Оттуда, сверху всё самим решать,
Всё наново решать!..
Ну, как мой планчик?..»
***
Он нацедил один, другой стаканчик
Всё той же мути... Малость погодил
И, буркнув утешительный маразм
О троице, – ещё!.. И, раз за разом,
Отправил в пасть всё то, что нацедил.
«Да уж не с алкашом ли я связался? –
Мелькнуло вдруг в мозгу, а ведь казался
Хотя и нестандартным, но крутым,
Уверенным в себе...». Мой страх почуя,
Поп рявкнул – «Да! Вчерашнее лечу я!..
Раз в месяц я, мой сын, бываю в дым,
Тот раз и был вчерашний... Не пугайся,
Я не пропойца. Но не зарекайся
От грешного занятья!.. Ты давай,
План оцени, конечно, в общем виде...»
И я, чтоб не клонить его к обиде,
План похвалил.
– «Но, отче, не скрывай
Подробностей, важней всего детали,
Мы в облаках, над кровлею витали,
А где фундамент? Камень? Капитал!?.»
– «Ай, молодец!..
Он помягчел и сладко
Разлыбился – авантюрист, а хватка!..
Где, говоришь, презренный наш металл?
Есть, есть металл... и много!.. Не в кармане,
Конечно, у меня... но «мани-мани»
Под стоящее дело мы найдём.
Была бы мысль! Была бы, брат, идея!..
Я завтра на побывку Асмодея,
Лихого друга ожидаю в дом,
Вот с ним и потолкуем... кто он? Кабы
Доподлинно я ведал... но масштабы,
Масштабы мировые! Континент
Им не один повыпотрошен. Сила!
Но тайна, тайна... звать его?.. Данила.
Он, вишь, под нос не тыкал документ.
Данила так Данила… и «Личарда»
С ним верный, – ни на шаг от «Бонапарта»
От своего, всегда за ним... – Изот.
Он человек таинственный. Молчальник.
А предан – ровно смерд. Кивни начальник –
Порвёт в клочки любого, загрызёт…
Но о деньгах не вздумай сам. Могила.
То одному мне ведомо: Данила
Негласно контролирует весь ход
Финансовый в краю, перемещенье
Валютных сумм... хотя обогащенье
Давно уже не цель… его гнетёт
Тоска... да, брат, тоска... ей нет названья…
Быть может так? – Абсурд существованья?..
Я пособляю, чем могу, лечу
Молитвами, беседами, улётом
В астрал... но страшно мне. Покрывшись потом,
Однажды – так и мнится – улечу
С ним заодно в такое измеренье,
Откуда нет возврата... примиренье,
Я думаю, могло бы дать одно:
Высокий смысл. Идея, за которой
Даль, перспектива новых траекторий...
А вот тебе, быть может, суждено
Стать новым обольстителем... и лучшим,
Чем старый чёрт... а денежки получим,
Когда он сам откликнется...
Ну вот,
Расклад тебе известен... А на завтра
К мясцу винца прикупим для азарта,
Пельмешками потешимся...
Зовёт? –
Прислушался он – да, завёт Настёнка,
Ты, слышь-ка, пособи ей, работенка
Несложная… сойдётесь заодно –
Предивное созданье!.. В самом деле,
Ты к ней, сейчас иди... а я в постели,
Залягу, как Донатушко, на дно...»