Мороз и солнце

      МОРОЗ И СОЛНЦЕ

«Мороз и солнце, день чудесный
Ещё ты дремлешь, друг прелестный…»
Солнечный морозный январский день.
Один поднимает воротник пальто, пряча уши, дышит в перчатку и потирает замёрзший нос. Щурит глаза от слепящей белизны снега.
Другой – всей грудью вдыхает свежий морозный воздух, широко открытыми глазами смотрит на синеву неба. Искрящийся на солнце снег. И на щеках его стынут слёзы.

Сеня Грошев стоял в конце длинной очереди в предварительной кассе самого большого в городе кинотеатра «Победа». Была суббота. Настроение у него было превосходное. Во – первых, предстояло посмотреть новый фильм – «Плюибум – или опасная игра». Интерес к нему был подогрет задолго до его выхода на экран. Во – вторых, и это было главной причиной его приподнятого настроения, он пригласил в кино Надю.
Они познакомились на дне рождения его друга. А вчера, увидев её в автобусе, преодолевая стеснение и свою, неоправданную в подобных случаях робость, пригласил её в кино на последний сеанс.
Можно, конечно было, встретиться и на танцах, в Доме культуры. Который, почему – то, все упорно называли «Дворцом». Но в постоянном полумраке от цветомузыки, нельзя было разглядеть лица, даже рядом стоящего. Кому – то это было на руку. Довольно часто в этих цветных сполохах возникали целые «ледовые побоища». И, выходило так, что в долгие зимние вечера, скоротать время было негде. Оставался кинотеатр. Сеня выбрал его. Пусть банально, но вместе и рядом. Да и фильм обещал быть интересным.
Очередь двигалась медленно. Думая о Наде, он не замечал, довольно крепкого морозца, щиплющего ему уши. Сеня был чуть ниже среднего роста. Худенький. Лицо приятное, утончённое. Особую миловидность ему придавали чёрные усики и карие, казалось постоянно извиняющиеся глаза. Отслужив в армии, он работал электриком в одной из строительных организаций города. Постукивая нога об ногу, Сеня медленно, но верно подвигался к входу в кассу. За ним уже вытянулся, довольно длинный хвост очереди. Все не сговариваясь, приплясывали под одну «дудку» свежего морозца.

Другая очередь, длинным изгибающимся змеиным хвостом, тянулась от дверей винного магазина. Она также приплясывала, прихлопывала руками, стараясь согреться. От этого движения её вид принимал очертания, какого – то неправдоподобного чудовища.
В середине очереди, переталкиваясь плечом, стояли три верных кореша: Рука, Князь и Пятачок. Нетрудно догадаться, что это были их «клички». Звали их – Фёдор, Георгий и Алексей. Но, в своём кругу, да и друг к другу, они обращались по кличкам. Оттого и сами отвыкли от своих имён.
Рука был выше среднего роста. Коренастый. Косая сажень в плечах. Лицо не выразительное. Тридцать шесть лет. Была семья. Но жена с сыном ушли от него. Работает шофёром. Как бы в диссонанс с его внешней грубостью, у него были ясные, ещё не обесцвеченные, голубые глаза.
Князь – фигура импозантная. Высок. Хорошо сложен. Красивое, продолговатое лицо. Большой, но не нарушающий пропорций лица нос. Чёрные глаза. И пронизывающий взгляд. Двадцать восемь лет. Слесарь. Отсидел в колонии за кражу оружия в местном СПТУ.
Пятачёк – низенький, кругленький. С женоподобной фигурой и лицом. Маленькими юркими глазками. Работает разнорабочим в МПМК. Двадцать один год. Чрезмерно учтив. Любезен в общении. Но, нахрапист в делах.
Пятачёк толкнул плечом Руку. Но не рассчитал силу. Тот, в свою очередь, толкнул рядом стоящего мужчину. Тот обернулся и, обращаясь, ко всем троим,  сказал: «Ребята, вы не в спортзале. Имейте совесть».
Рука, воспользовавшись замешательством Пятачка, так толкнул его, что он отлетел в сугроб. А мужчине ответил,- всё, отец. Больше не будем.
- Рука! – позвал Князь, отходя от очереди.- Какую бы нам программку на вечер сочинить?
- Может, на танцы… - неопределённо предложил Рука.
- Нет, - возразил Князь. – Мы недавно там сильно «наследили». Надо переждать.
- Может в подвальчик или в общагу? – многозначительно улыбаясь, предложил, отряхиваясь от снега, Пятачок.
- В подвальчик… не с чем,- размышлял вслух Князь. А девочки эти… нет!
- Ну, предлагай ты,- произнёс Рука.
- Идём в кино. – Сказал Князь. А там… видно будет.
- У – у- у! – завыл Пятачок.
- Не скули, - прикрикнул Князь. – Вот тебе трёшка. Иди и возьми билеты на последний сеанс.
- А, какое там кино – то?- спросил Рука.
- Не знаю. Какая разница. Давай, Пятачок. Пока мы здесь, ты мигом туда и обратно.
Пятачок нехотя взял деньги и, сделав недовольную гримасу, пошёл от очереди. 

Поистине самая бескорыстная, непомнящая зла, щедрая и доброжелательная – это природа. Она одинаково терпелива ко всему и ко всем. Одинаково всем светит солнце. Радует глаз синева неба. И слепит белизна снега. Щиплет, без разбора, кого за нос, кого за уши, мороз…

Было без четверти два. Обеденный перерыв заканчивался. В дежурной части районного отделения милиции, кроме дежурного капитана, собралось человек шесть участковых и оперативников. Капитан посмотрел на часы и обратился к присутствующим.
- Надо усилить наряд у «пьяного» магазина. Съездить на часок с Прохановым на ППС. Уваров? Симков?
- Там же Дунаев, участковый. У меня своих дел невпроворот,- возразил Уваров.
- А мне вот адресочек подкинули с самогоном,- добавил Симков.
Ильяшенко, Шеломенцов, у вас как!- спросил дежурный.
А нас с Ильяшенко в школу пригласили,- ответил Шеломенцов.- Мы обещали к двум часам быть. Неудобно получается.
- Дунаев там один не справится,- рассуждал дежурный. – В прошлый раз эти алкаши чуть магазин по кирпичу не разнесли. В следующий раз в школу сходите. Уже без десяти два. Проханов, давай, давай, заводи…
Проханов вышел из дежурки. За ним потянулись остальные.
- С этим магазином одна морока,- размышлял вслух оставшийся оперативник.- Или совсем бы закрыли, или…
- Или?- спросил дежурный…
Зазвонил телефон. Он снял трубку.
- Дежурный слушает. Так. Так. Ваш адрес? Записываю. Речная, семь. Да не волнуйтесь, вы. Пришлём.
Он положил трубку.
- Брат с братом, что – то не поделили. С утра пилили дрова у одного из них. Потом, как обычно,… Так что вот тебе адрес.
Он протянул адрес оперативнику.
- А на чём!?- спросил тот.- Машина – то, ушла…
- Иди к ребятам в ГАИ. Попроси. Объясни ситуацию. Пусть подбросят. В принципе, одно дело делаем. Вот тебе и «или»…
Оперативник встал и пошёл из дежурки. Выходя на улицу, он не придержал дверь на пружине. Она стукнула так, что задребезжали стёкла перегородки в дежурке.

Пятачок, подходя к кинотеатру, увидел длинную очередь  в кассу. Присвистнул и подумал: «Придётся брать штурмом»!
Сеня уже приготовил деньги. Он был у самого окошечка кассы и ждал, когда парень, стоящий впереди, заберёт свои билеты. Теперь он возглавлял очередь, которая, повторяя все изгибы небольшого помещения кассового зала, выходила на улицу. Вдруг в дверях зашевелились, загудели. Кто – то пытался с улицы пробиться внутрь. Его не пускали. Но, несмотря на сопротивление, тот, всё – таки, протиснулся в дверь. Это был Пятачок.
- Да, пропустите, вы!- огрызался он. – У меня, вон, кореш у кассы стоит. – Витёк! Слышь, Витёк! Подожди! Я вот! Здесь я! – обращался он к воображаемому «корешу».
Проворно работая локтями и всем телом, он протискивался к окошку кассы.
Сеня уже собирался подать деньги, когда к нему подскочил Пятачок.
- Здорово, Витёк! – чуть не целовал его парень. – Чуть не опоздал. Мне тоже три билета на последний,- кричал он в окошко кассы, просовывая в него мятую трёшку.
Сеня понял, в  чём дело. Придвинулся ближе, закрывая окошко кассы. Ему стоило большого труда сдержать себя. Куда девалась робость в его глазах. Взгляд его стал тяжёлым, пронизывающим. Он смотрел в маленькие, прищуренные глазки Пятачка и, казалось, видел не только их бесцветную оболочку, но и пустоту за ней.
Тихо выговаривая каждое слово, он произнёс:
 - Твой Витёк на улице, в конце очереди стоит. Иди и пристройся рядом с ним.
Сказал и отвернулся, чтобы подать деньги. Но в окошко уже успела просунуться другая рука, с помятой трёшкой.
- Три билетика на последний сеанс,- кричал Пятачок в окошко.
Повернув лицо к Сене, процедил,- может ты и прав, кореш… Но, извини. Мне сегодня сильно некогда…
Сеня собрался что – то ответить, но тот выхватил свои билеты и быстро начал протискиваться к выходу. А, вскоре, и совсем исчез, как будто его здесь и не было.
Сеня протянул деньги. Взял билеты. Стал пробираться к выходу на улицу. Этот короткий эпизод оставил после себя неприятный осадок. Но вскоре он о нём забыл. Скорее, постарался забыть, чтобы не омрачать предстоящего свидания.

Князь и Рука были уже в магазине. Перед ними было человек шесть, но, казалось, они никогда не продвинуться вперёд. Очередь, буквально растворилась в толчее, успевших войти в помещение. Через головы к прилавку тянулись руки с деньгами. Стоял невыносимый гвалт голосов.
За спиной Князя стояли две молодые женщины, лет около тридцати. Он давно за ними наблюдал. Его внимание привлекла одна из них. Красивое лицо. Очень добрые глаза. В какой – то момент, Князь поймал себя на мысли, что ему неловко за их присутствие в этом «Вавилоне».
Мужики огрызались друг на друга. Все кричали, что надо соблюдать очередь. Но никто в неё не собирался выстраиваться. Те, кто уже отоварился, не могли выйти на улицу. Дверь была закрыта для того, чтобы в магазине было определённое количество покупателей.
- Встаньте в очередь! Не лезьте без очереди! Я торговать не буду! Я щас в милицию буду звонить,- надрывала горло продавщица. Тщетно пытаясь перекричать толпу. – Алкоголики несчастные! Да, не лезьте же вы… Всем хватит… У, пропойцы! Что б вы уже пооппились. На, держи. Кто следующий? Не лезь! Не лезь без очереди»- орала продавщица. Но, всё – таки, торговала.
Брала деньги. Отдавала бутылки. Ругалась, когда не хватало нужной суммы. Молча всучала сдачу. Но, в этой толчее, её, конечно, никто не считал.
- «А здесь красиво»,- услышал Князь за спиной женский голос и невольно прислушался.
- «Ничего. Со вкусом»,- согласилась другая, которую отметил Князь.
Интерьер, действительно был хорош. Магазин открыли недавно. Старый был недалеко. В нём были голые стены, выложенные белым кафелем. Половина его пространства была постоянно завалена ящиками из – под водки. Несколько старых плакатов по пожарной безопасности. И вечно полупьяный грузчик.
А в этом, новом, интерьер был выполнен под современный кафе – бар. Стены из обожженных досок. Модные светильники. На полках, с цветной подсветкой, красовались бутылки сухого вина, шампанского и водки.
- Хорошо, что со мной пошла,- говорила красивая. – Я бы одна не выстояла. И не стоять нельзя. Танюшка болеет. Компресс сделать  не с чем. А в аптеке спирта не купишь.
- Терпи уже,- подбадривала её подруга. – Немного осталось.
Им и вправду оставалось немного ждать. Князь и Рука уже брали свои бутылки. В помещении стало посвободнее. Очередь поутихла. Отоварившиеся, беспрепятственно покидали магазин. Князь и Рука, выходя из магазина, чуть не столкнулись в дверях с участковым Дунаевым. Он пропустил их, проводив внимательным взглядом. Очередь вела себя смирно. В конце её стояла машина ППС. В ней сидело несколько милиционеров.
- Моя милиция, меня бережёт,- обходя стороной, съязвил Князь.
Они пошли прочь от магазина. Навстречу им бежал, размахивая билетами, Пятачок. Они поравнялись. Пятачок о чём – то рассказывал, сильно размахивая руками.
Сеня, купив билеты, пошёл в читальный зал районной библиотеки. Вот уже две субботы он провёл в нём, читая повесть В.Астафьева «Печальный детектив». Сегодня он собирался дочитать её. А вечером, при случае, рассказать о ней Наде.

Время – оно для всех одинаково. Секунды, минуты, часы, дни, недели, годы, десятилетия… Каждый волен распорядиться им по – своему усмотрению. Но не каждый сможет ощутить его материальность и быстротечность. Как жаль, что к понятию: «Время бежит, как песок сквозь пальцы», приходят немногие из нас…

Сеня и Надя продвигались по проходу между рядами кресел, ища свои места. Но вот они нашли их и сели. Зал кинотеатра был почти полон. Просторный. На шестьсот мест. Хорошо освещённый. С современным интерьером, но с отсутствием, даже намёка, на уют. Запланированные в проекте кондиционеры, не работали со дня его открытия. Поэтому в жару, летом, в зале было невозможно душно. А зимой, в мороз, довольно холодно.
До начала оставалось пять минут.
Надя смотрела по сторонам. Увидев кого – то, улыбалась. На щеках её показались две ямочки. У неё был чуть вздёрнутый носик. Лукавые глаза. Небольшой рот и тонкие губы. Ей было двадцать два года. Постоянно сдерживаемая энергия, скопившаяся в её молодом теле, обостряла её чувства, придавая неотразимость её обаянию.
По проходу, наступая на ноги сидящим и извиняясь, продвигались в их сторону трое парней. Они явно были навеселе. Сеня сразу узнал одного из них. Они с трудом прошли мимо, обдав винным перегаром и сели рядом. Причём, Пятачок, а это был он со своими корешами, сел рядом с Сеней, с левой стороны.
- Эй, коротышка, - ещё не успев сесть, кричал на  весь зал Пятачок парню, сидящему, рядов на восемь, впереди.
Тот встал. Повернулся в его сторону.
- Я те в рог дам,- грозил Пятачок. – Чё не принёс сегодня!
- Я не мог,- ответил парень.
- Ладно, сиди. Я с тобой потом поговорю, - крикнул Пятачок и сел в кресло.
«Здорово, Князь»!- Кричали с последних рядов.
Князь, не поворачиваясь, поднял правую руку в знак приветствия.
Последними в зал  вошли молодая женщина с красной повязкой на рукаве пальто и работница кинотеатра. Она задёрнула штору на входной двери. Подождала, когда сядет женщина с повязкой. И потушила свет в зале.
Сеня снял шапку. Надя осторожно взяла его под руку, придвигаясь к нему плотнее, зябко поёживаясь, прошептала: «Одень шапку. Холодно. Смотри, почти никто не снял».
- Я же не в сарае, - так же тихо ответил Сеня.
Вместо «журнала» показывали сборник мультфильмов «Ну, погоди».
Соседи Сени бурно реагировали на происходящее, на экране. Сопровождая свой восторг громкими репликами, многие из которых, не соответствовали аудитории в зале. Но аудиторию они не шокировали. Возбуждённая происходящим на экране, она ещё веселее принимала реплики остряков.
Мультики закончились. Зажёгся свет в зале. Вошли опоздавшие. Свет снова погас. И фильм начался.
Минут десять – пятнадцать, всё было тихо. Зрители, затаив дыхание, следили за происходящим на экране. Сеня начинал забывать о своих соседях. Но они, вдруг, напомнили о себе.
Пятачок, видимо, очнулся от сильного крика, прозвучавшего с экрана. Он открыл глаза. Какое – то мгновение соображал, где он. Но, увидев экран, зрителей в зале, успокоился. Он попытался вникнуть в суть происходящего на экране, но не как не мог понять, что там происходит. Ему стало скучно. И тут вспомнил! У него в кармане пальто есть полбутылки водки. Он встрепенулся. Заворочался. Начал тормошить своего соседа, тоже, кажется, дремавшего. Шепча ему на ухо. Тот отмахивался, от него, как от надоевшей мухи, бормоча: «Не буду. Не хочу. Отстань».
- Чё, там у вас,- спросил Князь.
- У Пяточка, есть. Предлагает по пять капель,- пробормотал Рука, это был он.
- А зажевать? – Спросил Князь.
- У меня и сырок есть,- обрадовался Пятачок.
- Ну, как хотите. Пейте. Я не буду,- отказался Рука.
Пятачок достал бутылку. Зубами вытащил пробку из газеты, которой она была заткнута. Сплюнул на пол. Бутылку зажал между ног. Стал ворочаться, пытаясь достать из кармана пальто сырок. С трудом вытащил его. Стал разворачивать, хрустя обёрткой.
Сеня смотрел на экран, но уже давно ничего не видел. Не понимал, что там происходит. Захлестнувшая его злоба и досада на самого себя, мешала сосредоточиться. Он пытался ещё сдерживать себя, но, наконец, не вытерпел.
Резко, так, что даже вздрогнула Надя, повернулся к соседу.
- Слушай! – Процедил он сквозь зубы. – Ты не в кабаке. Убери всё. А если не терпится,- выйди, стараясь не кричать, сказал он.
- Чего, чего! – не понял Пятачок.
Он повернулся к соседу и вдруг почувствовал слабость во всём теле. Даже невесомость, наткнувшись на взгляд Сени. Который, даже в темноте зала, доставал до его внутренностей. То же самое он испытал сегодня днём, у билетной кассы. Когда парень, которого он опередил, обжог его этим тяжёлым взглядом. У него тогда мелькнула мысль: «Лучше бы он ударил меня». Чтобы вывести себя из состояния невесомости, он с вызовом произнёс:
- Ба! Знакомые всё лица! И опять я тебе помешал! Ну что за я… Ну что за нехороший человек. Знать судьба у тебя такая, чтобы я тебе всюду мешал.
- Слушай! – Сеня подался к Пятачку. Но Надя потянула его к себе.
- Что там у тебя? – Спросил спросонья Рука.
- Да вот. Мешается у меня под ногами весь день. То билеты не давал взять. Теперь вот, отдыхать мешает, - пожаловался Пятачок.
Рука полез через плечо Пятачка к Сене.
- Сиди» - Одёрнул его Князь. – Придёт время, мы на нём отдохнём.
- Прекратите безобразничать! Или я выведу вас из зала! – Кричала от дверей работница кинотеатра.
- Ладно, мать! Мы тихо, - успокаивал её Рука.
На некоторое время воцарился порядок. Сеня вдруг почувствовал, как крепко прижала его руку к себе Надя. Напряжение спадало. Он начал вникать в происходящее на экране.
Пятачок выдержал, как ему казалось. Длинную паузу. Дав страстям успокоиться. Но опять заворочался. Нагнулся, передавая бутылку и сырок. Князь взял бутылку. Поднёс её к губам. Начал пить. В луче кинопроектора заблестело дно бутылки. Послышалось бульканье и шумные глотки. Он отпил половину содержимого. Шумно выдохнул. Отломил кусок от сырка. Запихал в рот. Стал пережёвывать Оставшийся сырок и бутылку передал Пятачку.
Сеня опять почувствовал, как крепко прижала его руку к себе Надя. Но сейчас он и не пытался ничего предпринимать.
Пятачок взял бутылку. Посмотрел на неё. Весь передернулся. С силой выдохнул из себя воздух. Потом глубоко вздохнул. Приложил горлышко к губам. Начал пить. Но не сделал и трёх глотков, как поперхнулся. Было слышно, как внутри у него что – то с шумом провернулось. Он зажал рот рукой и начал нагибаться вниз, сползая в проход между кресел. Бутылка упала на пол. Покатилась, разливая остатки водки. Затем что – то обильно стало выплёскиваться на пол, под ноги. Сопровождаемое многократным утробным рыканием. Пятачка, согнувшегося в три погибели в проходе, тошнило.
Зрители, особенно те, кто сидел на ряд впереди, зашевелились. В зале нарастал недовольный рокот.
- Вы, прекратите там безобразничать! – Кричала от двери работница кинотеатра. _ Я вас сейчас выведу!
- Не беспокойся, мать. Мы сами сейчас уйдём,- крикнул Рука.
Он вытащил за шиворот корчившегося в проходе Пятачка. Князь тоже встал. И, громко чертыхаясь, топая по проходу, они потащили Пятачка к выходу.
Сеня вдруг подумал о женщине с повязкой, И, тут же, улыбнулся своим мыслям. Ну что она одна могла сделать с ними. Да, если бы дружинников было и больше, они всё равно не стали бы связываться. Он по своему горькому опыту знал, что сюда рвутся не для того, чтобы следить за порядком, а для того, что можно бесплатно посмотреть фильм.
В зале стало тихо. На экране разгорались страсти. Рушились судьбы героев. Сеня опять не мог ничего понять. Мысли его путались. Сосредоточиться ему мешал терпкий запах блевотины. Он смотрел на часы. До конца фильма оставалось около часа. Он впервые обратил внимание на холод в зале. Теснее придвинулся к Наде и стал ждать окончания кино.
Погода резко изменилась. Мороз стал крепче. Пошёл снег. Заблудившись между многоэтажных домов, гулял, непонятно с какой стороны, дующий ветер.
Сеня планировал после кино пройти до дома Нади пешком. Но погода внесла свои поправки в его планы.
- Ну, что! Бежим на автобус! – Спросила, поёживаясь, Надя, когда они вышли из кинотеатра.
- Бежим! – Согласился Сеня.
Они побежали по главной улице, обгоняя вышедших из кинотеатра зрителей, к автобусной остановке. Подбежав, увидели, что на остановке уже толпилось довольно много народа. В основном, бывшие зрители. Скоро должен был подойти последний автобус.
На противоположной стороне было здание гостиницы. Правое его крыло занимало отделение милиции. На первом этаже, через закрытую изнутри ставню, пробивалась полоска света. У входа стояли две машины: ГАИ и ППС. Сеня замёрз. Ему казалось, что машинам тоже холодно. И им совсем не хочется стоять здесь, на такой стуже.
Подошёл автобус. Остановка опустела. Ветер кинул вихрь снежной пыли, вслед уходящему автобусу, заслонив на мгновение его габаритные огни.
Сеня пробил талоны, И они с Надей протиснулись в угол задней площадки.
- Замёрз? – Надя постучала своим кулачком ему в грудь.
- Есть немножко, - согласился Сеня.
Пассажиры выходили на своих остановках. Народу в автобусе становилось меньше. На одной из остановок вышли и Сеня с Надей. За ними захлопнулась дверь. И они попали в объятие настоящей вьюги. Ветер срывал снег с земли, смешивая его с падающим сверху. Закручивал и бросал в разные стороны.
Они бежали по переулку еле заметной тропинкой к дому Нади. Раза - два она, не удержавшись, падала в сугроб. Сеня подбегал. Поднимал её. Стряхивал с неё снег. И они бежали дальше. Наконец они остановились у калитки её дома. Света в окнах не было. Надя повернулась к Сене.
- Зайдём, постоим в коридоре,- предложила она.
Сеня хотел отказаться. Но возможность передохнуть от пурги, заставила его согласиться.
- А удобно? – Спросил он.
- Ничего. Пойдём,- сказала Надя. И взяв его за руку, повела в дом.
Они с трудом открыли, почти занесённую снегом калитку. Пробежали по двору. И вошли в небольшой коридор, захлопнув за собой дверь. Какое – то время стояли молча. Каждый медленно приходил в себя от крепких объятий непогоды. Ветер бушевал на улице. Шуршал по небольшому окну коридора снежной пылью.
Надя стояла у окна. С улицы, через матовое от мороза стекло, слабо пробивался свет от неонового уличного фонаря. Лицо её, освещённое с одной стороны, выглядело загадочно и красиво.
Сеня стоял у двери, в тени, прислонившись спиной к стене. Смотрел на Надю и слушал вой ветра. Холодный бледный свет, красивое, загадочное лицо женщины. Он, вдруг, подумал, что вот сейчас, он смог бы написать стихи.
- Подойди ко мне. Мне тебя не видно,- попросила Надя.
Сеня вышел из своего укрытия. Подошёл к окну. Два чётких профиля вырисовывались на фоне холодного, слабо освещённого окна.
- Почему ты молчишь? О чём думаешь? – Спросила Надя.
Вместо ответа, Сеня тихо произнёс: «Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя. То, как зверь она завоет. То заплачет, как дитя». – Помолчав, добавил: «В одну из таких ночей, он лежал смертельно раненный. И, даже не дни, а часы его были сочтены»…
- Надя! Это ты! – Послышался женский голос из дома.
- Я, мам, - ответила Надя.
- Я пойду,- сказал Сеня.
- До свидания. – Надя протянула ему руку.
Сеня взял её. Она была тёплая, хрупкая и нежная.
- Я завтра дежурю. Если хочешь, позвони мне в больницу. В детское отделение.
- Хорошо.- Ответил Сеня. – А номер телефона!
Надя назвала номер. – Запиши. А то забудешь,- сказала она.
Нет. Я запомню. Я обязательно позвоню,- пообещал Сеня.
Он отпустил её руку. Повернулся. Открыл дверь и вышел на улицу. Метель разгулялась в полную силу. Тропинку совсем занесло. С большим трудом, увязая в снегу по колено в своих ботинках, Сеня выбрался на главную улицу. Отряхнулся. Постучал ногами, стряхивая снег с ног. Поднял воротник пальто. Идти предстояло на ветер. Он отвернулся. Спрятал лицо в воротник пальто. И пошёл по улице.

Миллионы лет бушевала над землёй буря. Сменялись времена, годы. И ещё столько же им предстоит пробушевать. И, самой сменностью своей, подтвердить постоянство и неизбежность приход своего часа для каждой стихии или времени года. Лишь человек, вдруг появившись, не успев понять значения своего, исчезает, без всякой надежды возвратится вновь.

Сеня уже прошёл большую часть пути. Чтобы быстрее добраться до дома, а, заодно, и согреться, он, пряча лицо в воротник и отворачиваясь от ветра, побежал. 
Улица, хотя и освещалась, но в двух шагах ничего не было видно от снежной круговерти. Не пробежав и десяти шагов, он со всего разбега вдруг налетел на что – то. Отскочил назад. Отвернул воротник пальто. Повернул лицо к ветру.
Перед ним стояли трое парней. Это были Князь, Рука и Пятачок.
- А, падла! Опять я тебе мешаю! – Завизжал Пятачок.
Сеня смотрел на него и, быстро сообразил, что делать. Было ясно,- так они его не отпустят.
- Опусти глаза, падла! Или я тебе их сейчас вырву! – Визжал Пятачок, протягивая руку к лицу Сени.
Медлить было нельзя. Сеня, не размахиваясь, подчинив всю силу удару, резко выбросил правую руку и сбил Пятачка с ног ударом в подбородок. Тот сразу пропал в снежной пелене. Но, в это же мгновение, был вынужден согнуться от удара «под дых». Сгибаясь, он ударился лицом о летевшее ему навстречу колено. Сеня не устоял. Упал на дорогу. Следом удары, как град больших камней, посыпались  на всё его тело. Сеня закрывал лицо руками. Камнепад не прекращался. И он уже не надеялся на то, что он, когда – нибудь, прекратится вообще. Он потерял сознание. Последнее, что мелькнуло в его голове, были какие – то цифры. Он так и не понял их значения.
Пятачок и Рука стояли тяжело дыша. Шапки у обоих съехали на затылок. Пальто распахнуты. По лицу стекали капли пота. Тут же замерзая. И превращаясь в маленькие перламутровые бусинки. Они нагнулись к Сене. Подняли его под руки с дороги. На снегу темнела лужа крови. Лица совсем не было видно.
- Князь, отведи душу, - прохрипел Пятачок.
Князь стоял в стороне, кутаясь в воротник дублёнки. Он повернулся. Посмотрел сначала на Сеню. Потом на приятелей.
- Ладно. Отдохнули, и хватит,- пробурчал он в воротник. – А теперь, давайте по ветерку. Да нигде не оглядывайтесь.
Он отвернулся. Плотнее закутался в воротник. И пошёл прочь, сразу исчезнув в снежной круговерти.
Пятачок и Рука сразу, как – то обмякли. Бросили Сеню на дорогу. И поплелись следом за исчезнувшим в снежной пыли Князем. Застегая на ходу пальто и поправляя на голове шапки…

Метель не унималась. Она кидала под лежащее неподвижно тело Сени, снежные вихри, как бы стараясь поднять его. Но тело оставалось неподвижным. Тогда она взметала эти вихри ввысь. И, путаясь в проводах, жалобно завывала. Казалось, что на земле нигде не было ни одного тихого и тёплого уголка. Всюду бушевала и выла снежная буря…

Буря мглою небо кроет
Вихри снежные крутя.
То, как зверь она завоет,
То, заплачет, как дитя…


19 февраля 1987 года
г. Калининск
/22.09.2016/