внешние признаки - приторная глазурь.
внутренний стержень пишет меня по коже
мира живых эмоций. и мёртвых бурь
в полном наполовину стакане: всё же -
полном наполовину, ведь в нём вода
жизни, ведь Кто-То её туда наливал
доверху, щедрой рукой, растворив тьму льда
вечности, где есть начало любых начал
творчества. но половину свободы жажда
выпила, чтобы сомнение проявить,
чтобы решить не способен был разум каждый:
пить воду жизни послушно или не пить?
и бесконечно мертва, недоверьем полнясь,
замкнута жажда в самой себе на века...
мне разбивать стакан не позволяет совесть.
и благодарность Тому, Чья щедра рука.
но как слепы те, кто, воду до капли вылив,
пристально созерцают стакан пустой,
веря, что руки их тоже способны были
его наполнить. но чем? ведь они - ничто.
я состраданья слезами к ним восполняю
этой живительной влаги нехватку, зная:
не может ядом быть эта вода - жива я
тем, что она часть меня, изгнанной из рая...
мёртвые бури фильтруют воду тихонько:
муть оседает на дно, пар уходит вверх
и, конденсируясь, капли его легонько
падают в новый сосуд, форма чья - для всех
тайна.
12.15