Ко мне никак не постучится
на кухне в запотевшее окно
ни облако, ни бог, ни птица,
никто.
И чайные разводы в блюдце
мне ничего не говорят.
Под ветром крыши не согнутся,
от солнца ветви не сгорят,
и не обидятся осины ,
что их проходят, не смотря.
А жизнь- бокал наполовину,
и всё зависит от тебя.
Но мерить чаши, ладить верши —
закат порезом упустить.
А человече вечно грешен —
четыре досочки просить.
И потому в оконной раме
всё так далеки облака.
И потому на жёлтой Каме
не ждут ни чуда, ни звонка.
И потому же не стучится
в моё вечернее окно,
ни бог, ни облако, ни птица,
никто.