Когда тридцатый январь уходил нелюбимо,
когда сто пятый король побивался тузом,
она ходила мечтать в душевую кабину,
но вместо Ричарда Гира являлся Кобзон.
А по ночам, от самой же себя втихомолку,
она ровняла гору магазинных котлет.
И только кот догрызал порыжевшую ёлку
в великолепии стразов, не знающих лет.