Глаза в темноте сверкают, как дальние звезды других миров,
Несуществующих уже миллиарды лет.
Твой шаг в тишине Фохига отдается стоном гулким измятой кровати.
Скрипит и плачет.
Где же тот скучный и жалкий пес в созвездии, названном этим именем,
Который разбудит незадачливость твою неторопливую?
Нет, эти цифры, пляшущие на стене, в пуассоновской регрессии угасают в тумане страсти
Нежной, обманом и духом измены пропахлой улицы, уходящей в даль
Мокрой ночи липкой. Жаркой, как квадратура круга.