кто сидит внутри

Настасья Барашкова
лежит сугроб – как будто бы яйцо
завернуто в хрустящую бумагу…

расчищенное на пробор крыльцо,
над ним – простая вывеска сельмага,
в округе пахнет хлебом привозным,
фруктовым дымом, волосом палёным –
как будто бы не сделался иным
порядок, на века определённый.
о том, что люди злы, и ночь длинна,
и не насытит пара горклых зёрен –
кому сдались вы, птичьи письмена,
цепочкой уходящие за дёрен?
гармонью растянув потехи час
от горницы до самой до передней,
здесь веселятся, как в последний раз
(а для кого-то он и впрямь последний),
и пир – горой, и выпивка – рекой,
и ноги в пляс, и языки – за плечи…

растёт под снегом кто-то не такой:
и не звериный, и не человечий.