Ненужный и немного виноватый,
По чёрным площадям и улицам один
Бродил старик, седой и бородатый,
Сбежавший из темниц ванрейновских картин.
Обувкой рваной шаркал по асфальту,
Сухими пальцами прокалывал туман
И тут же ставил крепкие заплаты,
А пустоту и грусть укладывал в карман.
К утру покров из тысячи кусочков,
Надёжно сшитых острой ледяной иглой,
Худой рукой проверенный на прочность,
Укрыл рождённый год крахмальной белизной.