Гвозди
http://www.stihi.ru/2017/01/15/4910
Ты жил и был, назад не приходя,
а я училась не вздыхать, не плакать,
как будто я лежала на гвоздях,
а, может быть, на их неострых шляпах.
Терпела неспроста и потому…
и так, как на гвоздях терпел Рахметов.
Ждала, страдала. Сила этих мук
сильней, чем сладость радостных моментов.
Исчезнувший давным-давно – не гость,
а просто дух без плоти и без кожи,
но всякий раз я вешала на гвоздь
тот календарный лист, который прожит.
Учёт не прекращался ни на день,
всё становилось сором бесполезным.
Хозяйство сиротело без гвоздей,
булавок, кнопок и других железок.
Я злилась, ты мне виделся не брит
и не умыт, беззуб и не причёсан.
Но помнил гвоздь, что где-то есть магнит,
связь с полюсами есть… с земною осью.
Смотри, на стенке гвоздь, под ним – кровать,
не твой над ней портрет, вернее, возле…
неё. И что о чувствах толковать?
Ржаветь им не пристало, чай, не гвозди.
Египетский клад
http://www.stihi.ru/2017/09/21/3617
Оазиса овал затоптан. Стаду тесно.
Осёл и вол, и волк, жираф и бегемот
Пришли на водопой. Здесь стрекозе не место.
Здесь чудо-скарабей под солнцем проползёт.
Среди других страниц, смешались люди – кони,
Телец был золотым и в круге золотом
Шёл ослик вслед за ним… И в тайну посвящённый,
Поглубже прятал гид сказание о том…
О том, что средь песков зарыта диадема,
Что в золоте ларцов колец коронных звон
Никем не оживлён… Не найдено и немо,
Не узнано никем подвесок волшебство.
Ступеньки пирамид пустынный зной шлифует,
Струится стужа тьмы сквозь бешеный хамсин.
Но всякий местный гид тебя разочарует.
В легенду посвящен – разгадки не проси.
Триумф былых богов залёг под толстым слоем,
Увяз среди седин сыпучего песка.
Кто фараоном был, властителем, героем,
Земное торжество поглубже закопал.
Но не владеет им! И это может значить,
Что шаг, дыханье, миг блаженства и тепла
Взойдёт из тьмы веков к тому, кто не богаче
Погонщика волов, хозяина осла.
Немного про не спать
http://www.stihi.ru/2017/12/14/4428
С бессонницей
шутить опасно,
и потакать ей – тоже риск.
Часы пробьют, свеча погаснет,
и дрёма устремится ввысь,
как цеппелин, что утром ранним
блуждая, рухнет… бумерангом.
И вот не сплю,
часы с подскоком
бегут всё жёстче, всё быстрей.
Осадок тьмы на днище окон
врастает в тень от фонарей.
Мой третий бок стал пятым боком.
Фонарь, проспект, аптека Блока…
меня не посещают сны,
но возвращают в alma-mater.
Теперь я изучаю кратер
в окно ввалившейся луны.
Пейзажное
http://www.stihi.ru/2017/12/30/3406
Впервые за многие годы
я видела горы,
ещё не в снегу,
но уже отряхнувшие зелень.
В них прятались саги,
а тени сплетали узоры.
Ландшафт был сияньем осыпан,
суров, беспределен.
Закат повисал над холмами
в игре полусвета,
светило гуляло по веткам
легко и упруго.
Невидимым кием как будто
легонько задето,
оно опускалось в
ему предназначенный угол.
Васильковое варенье
http://www.stihi.ru/2017/08/27/3218
Большое поле – сразу не объять –
От мира отделённое берёзами.
В полёте полевая беготня
Стрекоз от нас и наша – за стрекозами.
На голове ромашковый венок
Погасит пыл смягчающими свойствами.
Не описать шальную лёгкость ног.
Не раз – минуться с этим торжеством на миг.
Не подчиняясь оклику «постой»,
Несутся пятки в россыпи неистовой,
И будет одуванчиков настой,
И маковый пирог, и дух анисовый .
Варенью васильковому не быть,
Где, все цвета истратив, небо дразнится,
Нанюхавшись кореньев и ботвы
Земля привыкла к жёлтому и красному.
В день Ангела … в розетках лепестки,
Вкус роз и яблок райских с их полезностью.
И не умеют только васильки
Стекло облагораживать небесностью.
Цветочный сон
http://www.stihi.ru/2017/03/27/2921
Я на земле, я среди ухабов.
Мне не подняться, я – просто кроха.
Я в этом сне не причастна к бабам
И не шагаю по их дорогам.
И не умней всех, и не глупее.
Что вам не радостно, – мне не любо.
Я просто семечко, в скорлупе я…
Кто-то меня потерял из клюва.
Случаем и сквозняком гонимо,
Падаю низко, кругом бурьян... и
Движутся ноги, все мимо… мимо.
Я полежу, а потом воспряну.
Вот я бутон с головой на ножке,
Чтоб приближать то носы, то губы.
Хочешь я стану цветком картошки,
Главным клеймом Королевской клумбы?
Мне на той клумбе смешно и страшно.
Знаешь, я там и репей, и лютик.
Топинамбур с головой жирафьей.
Даже подсолнух. Берите, клюйте!
Парфюмерия воспоминаний
http://www.stihi.ru/2017/02/24/70
«Ах, если бы кто-нибудь придумал,
как сохранить воспоминания,
запереть их во флакон, как духи. »
Дафна Дю Морье «Ребекка»
Как будто вытоптана пашня, и скупы краски и мазки,
Воспоминания не пахнут. Цветов увядших лепестки
не умещаются в пробирке и рвутся с ветром, как зонты.
Из кукол сыплются опилки, а из конструктора винты.
Былое тянет за ошейник какой попало аромат,
благоухание дней прошедших доносит память невпопад.
Среди потомков, ставший предком на поле брани без брони
вгоняет прошлое в пипетку, чтоб излечить сквозной ринит.
Дорожку гравием и градом засеет тот, кто ветру рад.
Запахнет мыло шоколадом, запахнет морем шоколад.
И дым, смешавшись с лёгким паром, вслед за гонимым и гонцом,
развеет миф о ком-то старом, кто носит юное лицо.
Домашне-космический эксперимент
http://stihi.ru/2017/08/10/6085
Извилины линии прежней,
сплетаясь, украсятся вышивкой,
рисунком, наброском в стихах.
По-летнему мягкая нежность
не выпадет косточкой высохшей,
чтоб долго в земле набухать.
Мы вторим подсказке зерна,
пока невеликого ростом.
К друг другу, сплетаясь в венок,
стремимся. Вот так же луна,
дурманит ей голову космос,
расплавив тугой ободок.
Уставших склоняет ко сну.
Огонь персеидов на старте,
над нами… он небу знаком.
Он будет готов распахнуть
скафандр на космической карте,
себя возомнив знатоком.
Утихли напевы пичуг.
Затмение сделало селфи,
без пламенных вспышек вверху…
Не хаос вокруг, не испуг,
и солнце у ночи в резерве,
и сказки Корнея в шкафу.
Завтрашнее
http://www.stihi.ru/2017/05/06/2755
Дни спешат легко и мимо…
По ступенькам без дорожек.
И течет неуловимо
То, что нас догнать не может.
То, что будет после ночи,
Что наступит вдруг и быстро,
Что нанизано на «после»,
Будто бусинки мониста.
Мы живем в тисках азарта,
Помышляем о свободе.
Просыпайся! Вот и завтра
с громким именем СЕГОДНЯ.
Мёд и молоко
http://www.stihi.ru/2017/10/28/3531
Все яблоки румянцем налились
И оторваться от основ готовы.
За ними вслед падёт последний лист
И будет пахнуть горечью медовой.
Назад отстрочен памяти дневник,
Все жесты расточительно неточны,
В полёте продлевают краткий миг,
Чтоб боль вернуть по завязи молочной.
Вернуть назад в что ни на есть апрель,
Где сам себе находку ищет каждый,
И всё жужжит, – и верится, что шмель
Приносит в жизнь божественную важность.
Готов с размаху броситься в букет.
Творит пике, как будто целит в войско.
И тает мёд в горячем молоке,
Целебное своё диктуя свойство.
Шарик в дыму
http://www.stihi.ru/2017/03/09/423
Огонь погас, остался только дым
и только жажда у ручья, что высох…
а мне как будто не хватает дыр,
таких же ярких, как в протёртых джинсах,
чтоб в них копаться… Помнится, тогда
случайный встречный преподнёс мне шарик…
цветной пустяк, забава, ерунда,
никчёмная деталь для попрошаек.
Стоишь и клянчишь: «Дядя, дивный шар!»...
то явное, что не дышало тайной,
и незнакомец важно, не спеша
за ниточку тебе его протянет.
И некому копейки отдавать…
Когда домой вернёшься лёгким шагом,
с укором на тебя посмотрит мать,
в тебе же заподозрив попрошайку.
Поэтому придётся правду скрыть.
Пусть зарастает мхом, травой и дымом.
Пусть шар летит ( ты отпускаешь нить)
летит с его бесценным содержимым,
и лопнет, если луч ужалит в бок,
а ты поймёшь, стерев следы бравады,
что воздух в упаковке голубой
бесплатным быть не может… не бывает.
Этот июль
http://www.stihi.ru/2017/07/31/3101
Через закаты, восходы, росы
к нам он стремился – до нас добрался
этот июль…
чтоб задать вопросы,
не утолив ни печаль, ни радость.
Этот июль не давал ответов,
в город внедрялся застывшей глыбой.
Пылью он пахнул,
песком и ветром.
В ноздри бил смесью озона с рыбой.
Запах надуман, морей нет рядом.
Розы банальные вянут в полдень.
Может, поближе к воде…
пора нам,
прошлое смыв, не забыть, а помнить.
Бросив монетку, желать вернуться,
Всюду своим быть, а не – приёмным.
Там, где медуз
ядовитых блюдца,
не доверять голубым каёмкам.
Вино по- персидски
http://www.stihi.ru/2017/06/06/2821
Персидский Царь не зол, не добр,
хозяин тигров, львов и кобр,
злодеев враг и друг невиноватых.
Персидский Царь – он шахиншах,
ни с кем не пил на брудершафт,
пил только сок из гроздьев лиловатых.
От дел потел, кряхтел, мудрил,
а сок в жару перебродил,
невкусным стал, плохим, прокисшим, резким.
И царь кричал и «Фу!», и «Фи!»
«Уйди, слуга, и свой графин
разбей о камень… в дребезги и в брызги».
Слуга, а он – не глуп, не пьян,
отнёс графин в пустой чулан,
пусть сок стоит, пока не испарится.
Проходят ночь и жаркий день,
Царицу мучает мигрень.
Себе лекарства требует Царица.
Так много времени прошло,
болит царицыно чело,
Мощь крепких трав – совсем неидеальна.
«Подайте с ядом мне сосуд!» –
вопит она, и ей несут
кроваву смесь и оставляют в спальной.
Сейчас помрёт. Слуга, уйди!
Но как легко теперь в груди!
Перемешались сладости с отравой!
В мозгу исчезли боль и гам,
и мысль вернулась по слогам,
и с ней кружится в танце бог кудрявый.
Как лёгок вкус, как нежен вкус,
Обворожителен для уст!