Год минул и вновь я еду,
к милой бабушке и деду.
Без надежды на победу,
разум празднует к обеду.
Бывало в халяву пировал,
недуг услуги укрощая.
И стихи напрасные тачал,
пером надежды обольщая.
Ну чему, скажите, учит,
слепым тщеславиям умов?
И пыл сердечный мучит,
не оставив видимых следов.
И посетивши ваш анклав,
вопреки молве сомнений.
Простодушно, но я был прав,
быть достояньем общих мнений:
"Душой и плотью не палач,
не душ ревнивых истребитель.
В жизни тертый я калач
и любви напрасной искуситель.
(и в учёт почёта, как ослабитель)