Григорию Вахтман
И в бесконечности Вселенной
О счастье стоит говорить.
Душа является нетленной.
Кто это может отменить?
И обращаясь с чувством к Богу
Благодарю. И не секрет,
Что открываю понемногу
Душе космический рассвет.
И выхожу, туда, где пристань,
Земная, вечная, моя.
Где можно жить светло и чисто,
Восторга чувства не тая.
Где начинается родное:
Учёба, школа и семья.
Все эти ценности – больное.
И забывать о них нельзя.
И юность – школа нашей жизни.
Любой мне скажет: – Это так!
Учила и любви к Отчизне,
На острие любых атак.
Учила и добру, и силе,
Не уступать огню ни в чём.
Учила мерить не промили,
А счастье, солнечным лучом.
И вспоминать сейчас о школе –
Восторг и радость испытать.
И никогда не знать мне роли,
Которую пришлось узнать,
Всем тем, затюканным мальчишкам, –
Учителю на склоне лет,
Сказавшим: – Школа?! – Это слишком:
В учёбе, точно, – счастья нет.
И через боль, скрывая скуку,
Для большей веры старику,
К виску прикладывая руку,
Елозить пальцем по виску?
И не краснея, и не каясь,
Склонять своих учителей.
А те, к их чувствам обращаясь,
Любили их ещё сильней.
Учили совести и вере,
И чуткости души во всём.
Учили на своём примере
Из года в год, и день за днём.
И всё же, словно в чистом поле,
Среди цветов – чертополох.
Нужна, как видно, мера – воле,
Чтоб нежный цветик не заглох.
Так было с кем-то. Не со мною.
Я чту светло учителей.
На их уроках чувства строю.
И мир, и жизнь люблю сильней.
И счастлив я сказать, что было. –
Да, было счастье школьных лет.
И сердце трепет не забыло:
На фоне класса мой портрет.
И снимок есть, где с другом в паре
Мы увлечённо говорим:
Я о стихах, он о гитаре,
О скорой смене лет и зим.
И об учёбе в новой школе,
И о подругах и друзьях…
Минут тех… было их не боле,
Чем солнца в северных краях.