Два кубка золотых, когда они пусты,
при столкновении звучат своей вселенной,
но если их нутро наполнишь влагой пенной,
то в гулком стуке их не будет чистоты.
Два колокольчика, бокасты и желты,
перебивают птиц искристой кантиленой,
но если свяжешь их, то речью малоценной
переполняются их бронзовые рты.
Когда любовь была безвидна и пуста,
то всё звучало в нас волнением весенним,
всё было музыкой, и высь, и хлябь, и твердь.
А ныне вся любовь любовью занята,
отполирована, наполнена значеньем
и ладностью своей напоминает смерть.