Не столько от жизни кипучей
Кошонок растёт царапучим, -
Он просто растёт, коготочки лелея,
Царапает душу и шею.
Привычно душа заживает, -
Царапина – тень ножевая.
И, даже, родные полоски на шее –
Удавной верёвки смешнее.
Расти, мой малыш, и мяукай!
Не стала поэзия мукой.
Она – словно выход из жизненной комы.
Мы к ней не случайно влекомы.
Прости душу, серый мышонок,
За то, что душа в разночтеньи,
За то, что без света душою поэта
Вплетается миг прегрешений.