Я была и гречанкой,
и римлянкой,
Я минуту была ассирийкой смиренной,
Я ступни обжигала на улице глиняной
И в платке до бровей - в полумрак пятистенный.
Я стояла, как олух, в толпе фараоновой,
Я лежала в холодной воде атлантидовой,
Со свечою стояла, судьбой коронована,
И - рельсы таскала в поддёвочке твидовой.
Помнят, помнят ладони пути искривлённые,
Помнят, знают ступни и болотность, и твёрдость -
Столько лиц протекло сквозь лицо удивлённое,
Поминутно сменяя смиренность на гордость.
Долгих судеб секунды - в секунде позванивают,
Эхов долгие звоны - в отзыве мгновенности.
Отдаю свою жизнь на игру узнавания -
За игру многолицую - в миф неизменности.